Зоригто Саханов: “К конкуренции со странами ЕС готовы»

Председатель совета директоров УК «Агро-инвест» дал интервью газете «Ведомости»

Российским производителям зерновых и масличных в отличие от европейских не нужны государственные субсидии и от вступления страны в ВТО они только выиграют, утверждает Саханов

 

Консолидация российских сельхозземель — едва ли не самая модная идея последнего года. Но пионером в этом деле была вовсе не российская компания: в конце 2007 г. на OMX First North состоялось первичное размещение шведской компании Black Earth Farming, крупнейшие акционеры которой — Vostok Nafta и Kinnevik. Консолидировав к тому времени 277 000 га в Центральном Черноземье через российскую дочку — УК «Агро-инвест», компания выручила $261,5 млн за 28,1% своих акций, хотя ее убыток в 2007 г. составил $21,5 млн при почти такой же выручке. Перспективы скупки земель в Черноземье еще в 2005 г. оценил фонд Vostok Nafta, до тех пор вкладывавший в региональные энергоактивы и акции «Газпрома». О том, зачем Vostok Nafta инвестирует в создание передового агрохолдинга и чем эта идея увлекла соратника Владимира Путина по дзюдо Василия Шестакова, «Ведомостям» рассказал председатель совета директоров «Агро-инвеста» Зоригто Саханов.

— Как создавалась Black Earth Farming (BEF)?

— Компанию в 2005 г. создал Михаил Орлов. В прошлом он занимался инвестиционными проектами на территории России и стран бывшего Советского Союза. В 2005 г. он обратился в компанию Vostok Nafta с предложением инвестировать в новый проект. Было принято решение в нем участвовать. Как вы знаете, управляющая компания «Агро-инвест» была создана в 2006 г. и на сегодняшний день контролируется BEF, которая в прошлом году получила листинг на Стокгольмской бирже. Основными акционерами BEF сегодня являются шведский инвестиционный фонд AB Kinnevik и международная инвестиционная компания Vostok Nafta Investment, которые сейчас контролируют 19,4% и 24,8% акций соответственно. Помимо AB Kinnevik и Vostok Nafta Investment есть еще целый ряд западных инвестфондов, которые имеют в своих портфелях акции BEF. В числе миноритарных акционеров BEF есть несколько тысяч частных инвесторов, поверивших в будущее российского аграрного рынка.

— Почему Vostok Nafta решила участвовать в этом проекте? Насколько я знаю, до этого вы не инвестировали в сельское хозяйство.

— Vostok Nafta была создана в 1995 г. для инвестиций в энергетический и горнодобывающий секторы российской экономики. Однако в конце 2005 г. специалисты компании пришли к выводу о целесообразности консолидации земель в Центрально-Черноземном регионе России и создании на их базе крупного агропромышленного холдинга международного масштаба. Объективными факторами принятия подобного решения стали среднесрочные прогнозы на неуклонный рост цен на продукты питания. Сегодня мы наблюдаем, что с лета прошлого года мировые рынки продовольствия подвержены глобальным вызовам. По данным Всемирного банка, более 2 млрд людей находится в зоне высокого риска, связанного с нехваткой продовольствия. Поэтому среднесрочная стратегия, разработанная инвестиционным комитетом Vostok Nafta в 2005-2006 гг., сегодня начинает реализовываться. Одновременно мы столкнулись с тем, что на рынке появились компании, которые осуществляют сделки с сельхозземлями в спекулятивных целях. Очень важно, чтобы на земле не мешали работать, все остальное мы сделаем сами.

— Вы сказали, что Vostok Nafta приняла решение о консолидации сельхозземель в 2005 г. УК «Агро-инвест» создана в 2006 г. Значит ли это, что Vostok Nafta принимала участие в этом проекте с самого начала?

— Да. Но Михаил Петрович [Орлов] — очень деятельный и известный человек. Он предпринял первые попытки самостоятельно, а затем были востребованы инвестиционные возможности Vostok Nafta.

— Он до этого работал в Vostok Nafta?

— Он был одним из наших деловых партнеров.

— То есть он предложил Vostok Nafta участвовать в этом проекте еще до создания «Агро-инвест»? Я читала в нескольких интервью, что он создал компанию на собственные средства, вложив около $7 млн, а Vostok Nafta позже выкупала допэмиссии.

— Изначально, конечно, проект осуществлялся за счет его собственных средств. Vostok Nafta подключилась на этапе расширения проекта, что потребовало значительных ресурсов. В 2006-2007 гг. Vostok Nafta совместно с Kinnevik Investors вложили в проект более $240 млн.

— Честно говоря, это выглядит почти фантастикой: компания с выручкой в 2007 г. $21,3 млн и чистым убытком $21,5 млн при размещении стоит почти $1 млрд — редкость даже для интернет-компаний.

— Интернет-компании не производят того, что можно съесть. Мы производим продукт первой необходимости — зерно, решая тем самым насущную проблему, которая стоит сегодня не только перед Россией, но и перед всем миром. Согласитесь, по социальной значимости это более важный вопрос. Что касается результатов размещения, то можно сказать только то, что рынок дает свою оценку. Я уверен, что своими финансовыми результатами мы докажем дееспособность холдинга и поддержим непрекращающийся интерес к нам со стороны инвесторов. С момента сбора прошлогоднего урожая мы увеличили посевные площади в 3 раза. И не намерены останавливаться на достигнутом.

— Но назвать котировки бумаг компании после размещения стабильными или растущими сложно. Чем вызваны существенные колебания?

— Внешними причинами. У других компаний нашего сектора, как, впрочем, и всего российского рынка, тоже нет иммунитета к ним. К этой динамике мы относимся спокойно. Я думаю, осенью, после результатов сбора урожая, котировки акций изменят направление движения. В целом отрицательная динамика котировок сельскохозяйственных компаний связана с понижением цен на зерно, высокими ценами на энергоносители, общими тенденциями на глобальных финансовых рынках.

— Вы хотите сказать, что есть прямая зависимость между динамикой ваших котировок и динамикой внутренних цен на зерновые?

— Многие европейские агропромышленные компании теряют в цене. Мы ожидаем коррекции цен на зерновые культуры на внутреннем и внешнем рынках, что непременно отразится на котировках публичных аграрных компаний. Этому способствуют неблагоприятные климатические условия в целом ряде регионов — производителей зерновых культур. Мы сегодня испытываем растущий интерес трейдеров, готовых заключать крупные фьючерсные контракты на поставку пшеницы, пивоваренного ячменя, подсолнечника.

— Есть несколько точек зрения на глобальную ситуацию: с одной стороны, потребление растет, еда никогда не будет больше такой дешевой и т. д., с другой — мнение о том, что в прошлом году напряженная ситуация из-за крайне низких запасов и урожая была раздута спекулянтами и с приходом на рынок нового урожая цены вернутся на прежние уровни. Что тогда будет с вашими котировками?

— В прошлом году мы собрали небольшой урожай, объемы продаж составили немногим более $15 млн. Большинство земель, которые сейчас находятся в нашем управлении (это более 300 000 га), были залежными в течение более 15 лет, последние 1,5-2 года мы занимались обработкой почвы. В нынешнем году мы впервые засеяли большие площади — 150 000 га — основными культурами: пшеница, рапс, ячмень, кукуруза, подсолнечник. В процессе посевных работ были использованы инновационные технологии точного земледелия. По итогам уборочной страды мы ожидаем получить более 450 000 т зерновых, в том числе 150 000 т масляничных культур. Выручка от продаж продукции должна превысить $100 млн, что положительно отразится на котировках акций компании. Есть основания полагать, что и EBITDA будет положительная.

— Аналитики «Ренессанс капитала» считают, что в этом году компания не выйдет из убытка.

— Пока об этом рано говорить, посмотрим. Но наши отдельные поля, засеянные пшеницей с использованием передовых технологий, по урожайности превысили 70 ц с 1 га.

— Есть ли другие причины для отрицательного финансового результата в прошлом году кроме быстрого роста подконтрольного земельного банка и того факта, что новые земли еще не генерируют денежного потока?

— Это связано именно с тем, что на консолидацию земель, их обработку, приобретение сельскохозяйственной техники были потрачены очень большие финансовые средства. Сегодня «Агро-инвест» располагает самым современным парком сельскохозяйственных машин и агрегатов: John Deere, Claas, Vaderstad, Bourgault, Househam, Besson, Manitou, Petkus. В течение последнего года компания приобрела специальные машины и оборудование на сумму более $80 млн. Уверен, по уровню технологической оснащенности мы являемся одним из ведущих агропромышленных холдингов на отечественном рынке.

— При размещении банк сельхозземель компании был оценен из расчета $3500 за 1 га. Сколько вы потратили на скупку?

— Средняя цена покупки в то время составляла около $700 за 1 га, с учетом оформления наши расходы составляли около $1200-1500 за 1 га. На сегодняшний день цена, конечно, выросла: сейчас на консолидацию потребуется порядка $1500-2000 на 1 га. Мы прогнозируем, что рост цен замедлится. На рынке ощущаются последствия кризиса ликвидности, нехватка финансовых ресурсов, ведущие профильные игроки отягощены кредитными обязательствами.

— А когда цена может вырасти до $3500-3800 за 1 га, в которые был оценен ваш банк?

— Почему наш банк был оценен в такую высокую цену? Потому что мы представили инвесторам не только земельный банк. Нами была разработана комплексная концепция создания вертикально-интегрированного агропромышленного холдинга, способного занять ведущие позиции на российском и европейском аграрных рынках. Мы доказали инвесторам, что земельные массивы Центрального Черноземья в среднесрочной перспективе позволят создать один из самых конкурентоспособных агропромышленных холдингов. Сегодня «Агро-инвест» руководствуется технологическими картами, которые разработаны Агрономическим комитетом, куда входят ведущие агрономы, которые имели опыт работы в таких экстремальных с точки зрения сельского хозяйства странах, как Мозамбик, ЮАР…

— Там нет холодов по 10 месяцев в году.

— …Канада, Казахстан — там более жесткие условия, чем в российском Центральном Черноземье.

— Какая доля урожайности зависит от качества земель, а какая — от технологий и инвестиций? Можно ли, например, взять землю любого качества и с помощью современных технологий довести урожайность хотя бы до 50 ц с 1 га?

— Это вопрос к нашим агрономам. «Агро-инвест» — открытая компания, готовая к сотрудничеству с агарными хозяйствами, холдингами, специалистами профильных подразделений региональных администраций. По моим оценкам, качество почвы для получения хорошего урожая не превышает 30%, остальное зависит от инвестиций в обработку земель, применяемых технологий. В частности, в зоне рискованного земледелия — в Монголии одна из аграрных компаний на площади более 4000 га получает более 30 ц с 1 га. Привлечены канадские специалисты, [они] используют технологию точечного посева no till, современную технику, поливочные комплексы. Данный проект является непрофильным активом местного бизнесмена, разрабатывающего крупное золоторудное месторождение.

— До какого уровня реально довести среднюю урожайность в Центральном Черноземье при соблюдении всех агротехнологий?

— 55-60 ц с 1 га. В этом году мы приценимся к данным ориентирам.

— Что нужно сделать, чтобы довести валовой сбор до 142-145 млн т ежегодно в России?

— В среднесрочной перспективе ввести в оборот оставшуюся часть пахотных земель. По данным профильного министерства, в России 406,2 млн га земель сельхозназначения, в том числе 220,6 млн га сельхозугодий. Но реально из них используется только 77 млн га. В одной только Воронежской области пахотных земель было более 3 млн га, из них обрабатывается порядка 1,5 млн га. Без расширения посевных площадей даже при использовании и соблюдении всех передовых технологий мы такой урожай не получим.

— Правда ли, что компания рассматривает возможность выхода на украинский рынок?

— Идея продвижения на Украину и в Казахстан рассматривается, но принципиальное решение не принято. Есть несколько проектов, которые в процессе обсуждения. Предложений много.

— Вы рассматриваете возможность покупки готовых аграрных бизнесов?

— Есть интересные предложения.

— В каких секторах вы могли бы это сделать?

— Мы планируем создать многопрофильную агропромышленную компанию, которая имела бы активы в молочном животноводстве, птицеводстве, переработке продукции. Поэтому изучаем предложения известных игроков сельскохозяйственного рынка, где на базе наших земельных массивов возможно создание совместных предприятий. Это компании из Израиля, Дании, Франции, Таиланда.

— Как они называются?

— Уточню позднее, когда будут конкретные договоренности. В совместные предприятия мы готовы вложить землю и финансовые соинвестиции. Например, высокопроизводительное молочное животноводство требует качественного поголовья, технологий, опытных специалистов. Подготовка эффективных управленцев в этом секторе может занять 7-10 лет. Поэтому мы хотели бы опереться на опыт наших партнеров, участвовать в софинансировании проектов.

— Региональные газеты пишут, что губернатор Воронежской области Владимир Кулаков очень неласково высказывается о вашей компании: говорит, что обязательства по социальной поддержке сельских жителей вы с себя снимаете, региональные программы по развитию животноводства игнорируете и т. д. Как вы считаете, должна ли вообще частная компания заниматься решением подобного рода проблем или это дело региональных властей?

— Сегодня «Агро-инвест» осуществляет деятельность в шести субъектах Центрального Черноземья. Прежде всего это Воронежская область, где консолидировано и находится в управлении более 90 000 га земли, а также Курская, Липецкая, Тамбовская, Рязанская и Самарская области. К нам действительно были претензии со стороны администрации и губернатора Воронежской области Владимира Григорьевича Кулакова. Но 26 июня в рамках 1-го Воронежского инвестиционного форума, спонсорами которого мы были, было подписано соглашение о сотрудничестве с областной администрацией. В рамках соглашения мы намерены реализовать проекты по развитию животноводства, инфраструктуры по хранению и переработке продукции. Мы считаем, что недоразумения исчерпаны. Мы также постарались донести до руководства области, что мы социально ответственная компания. Что в этом плане нами предпринято? Дочерние компании «Агро-инвест» участвуют в благотворительных программах, помогают социальным учреждениям в сельских поселениях. В начале июля мы создали при компании общественно-консультативный совет, куда пригласили известных специалистов, ученых, в том числе руководителей профильных подразделений региональных администраций. Общественно-консультативный совет возглавил депутат Государственной думы Василий Борисович Шестаков. Принято решение, что в районных центрах и муниципальных образованиях, сельских поселениях будем развивать филиальную сеть детского спортивного клуба дзюдо «Явара-М». Я являюсь членом попечительского совета этого клуба.

— Что конкретно предусмотрено соглашением с областью?

— Планируем возвести пять мегаферм на 1200 голов крупного рогатого скота в Острогожском, Калачеевском, Подгоренском, Новохоперском и Грибановском муниципальных образованиях. Первую планируем ввести в конце 2009 г., остальные — в течение следующих пяти лет.

— Там будет только производство сырого молока? Или вы планируете развивать переработку?

— Мы рассматриваем проекты по переработке, изучаем варианты взаимодействия со специализированными участниками рынка. Считаю, что давление региональных администраций, предусматривающее незамедлительное развитие животноводства, преждевременно. Наш агропромышленный холдинг только начинает развиваться. Масштабные проекты по развитию молочного животноводства требуют значительных инвестиций, что отразится на рентабельности агропромышленных холдингов, приведет их к банкротству. Инвестиции в заявленные нами проекты на территории Воронежской области превышают $100 млн. «Агро-инвест» — одна из немногих компаний в отрасли, не обремененная большими финансовыми обязательствами, имеющая доступ к глобальным финансовым рынкам.

— То есть инициатива заниматься молочным животноводством исходит от региональных властей?

— Нами изначально планировались пилотные проекты в секторе молочного животноводства. Было целесообразно на базе одной-двух небольших ферм обкатать технологии, обучить персонал, адаптировать поголовье к иным климатическим условиям. Затем поэтапно расширять накапливающийся опыт управления мегафермами с поголовьем 1200 и более коров. Мы соизмеряем наши желания со своими инвестиционными возможностями. Мы убеждены в том, что Центральное Черноземье в рамках агропромышленной политики России должно стать основным кластером развития растениеводства. Есть другие регионы, гораздо более пригодные для развития мясного и молочного животноводства: Калмыкия, Алтай, Вологодская, Костромская и Новосибирская области.

— Но в Центральном Черноземье кормовая база для развития КРС гораздо лучше.

— Там тоже есть кормовая база, достаточная для развития животноводства.

— Что еще планируете строить?

— Планируем иметь в собственности от двух до пяти элеваторов в регионах присутствия.

— Что вы сейчас делаете с получаемым урожаем? Планируете ли создание полностью вертикально-интегрированного холдинга?

— Продукцию реализуем на внутреннем рынке региональным перерабатывающим компаниям. При этом учитывается логистика. Среди потребителей есть крупные компании: «Балтика», «Очаково», «Русский дом», маслозаводы Воронежа, Орла. Часть продукции реализуется в региональные фонды социального резерва.

Стратегия «Агро-инвест» предусматривает выстраивание вертикально-интегрированного многопрофильного аграрного холдинга с высокой капитализацией.

— До какого предела вы планируете наращивать подконтрольные земли?

— Все дальнейшие приобретения земельных массивов рассматриваются сквозь призму операционной эффективности. У нас нет цели территориальной экспансии, есть задача создать эффективный современный агрохолдинг в зоне Центрального Черноземья. Мы не будем расширять границы.

— Почему?

— Мы считаем, что в Центральном Черноземье у нас сложились деловые отношения с руководством регионов. Вместе с тем этот регион обладает большим потенциалом для инвестиций не только в сельском хозяйстве. Мы в Vostok Nafta рассматриваем и другие проекты в этих регионах.

— Например?

— Участие в развитии месторождений строительных материалов, строительстве комфортного доступного жилья. Vostok Nafta заключила соглашение с Воронежской областью об организации Агентства по инвестициям и инновациям, где в рамках частно-государственного партнерства будет востребован наш опыт по привлечению инвестиций.

— Почему вы предпочитаете покупать залежные земли и вводить их в оборот, а не сразу пахотные?

— Пашню мы сейчас тоже покупаем, есть такие предложения от продавцов. Но когда мы начинали этот бизнес, конечно, все земли были залежные. Сейчас уже есть предложения по готовым предприятиям, сформированным площадям с первичной обработкой, в том числе крупным аграрным хозяйствам. Предложений на рынке много, но вместе с тем конкуренция возросла.

— Во сколько вам обходится ввод в оборот 1 га залежной земли?

— В $1100-1200.

— Планируете ли вы идти в другие регионы — на Алтай, в Сибирь, Оренбург?

— Не планируем. Мы хотели бы создать эффективную компанию, которая четко соизмеряла бы свои усилия и инвестиционные возможности. Мы должны работать по современным технологиям, должны быть лидерами в этом вопросе. Большие объемы земель потребуют гораздо больших усилий, мы потеряем темп. Доведем площадь максимум до 1 млн га, будем получать с них хороший урожай, а по мере развития компании — развивать дальнейшую переработку.

— Молочный комбинат, колбасный завод?

— Это по мере развития компании. Все будет зависеть от конъюнктуры рынка. Если в регионах не будет крупных компаний, которым мы сможем сдавать свое сырье, то вполне возможно, что построим.

— То есть стратегической цели идти к конечному продукту у вас нет?

— Такой конечной цели нет. «Агро-инвест» намерена стать одной из компаний — лидеров в области растениеводства. В тех случаях, где региональные и муниципальные руководители настаивают на развитии молочного животноводства, сопутствующих хозяйственных секторов, таких как птицеводство, мы рассматриваем возможность реализации совместных проектов со специализированными компаниями.

— Вы довольно активно сеете рапс и планируете расширять площади под этой культурой. Вы верите в перспективы биоэнергетики?

— Рапс востребован на рынке, поэтому мы занимаемся в том числе и его производством тоже. Нам это нужно для соблюдения условий севооборота. Заниматься биотопливом мы не собираемся.

— Сейчас у вас один элеватор мощностью 60 000 т в Липецкой области. Где и когда появятся новые?

— Как я уже говорил, мы планируем иметь два элеватора мощностью не менее 70 000 т в Воронежской области. Планируем возвести вторую очередь липецкого элеватора. Хотели бы иметь подобные активы и в Курской области.

— Сталкиваетесь ли вы с кадровой проблемой?

— В тех регионах, где мы работаем, достаточно высокий кадровый потенциал. В одном Воронеже более 23 учебных заведений, из них половина — технические. Поэтому в районах локализации земель всегда можно подобрать организатора, который управится с современной техникой. На селе с приходом инвесторов появились положительные тенденции.

— Каковы главные проблемы, тормозящие ваше развитие?

— Для крупных инвесторов самое сложное — регистрация земель. Это самая большая проблема, потому что Федеральная регистрационная служба не располагает ни технологическим потенциалом, ни кадровым. Штат работников не позволяет оперативно обрабатывать документы. Поэтому, когда мы планируем инвестиции, достаточно большие для региона, иногда воздерживаемся, потому что нет правоустанавливающих документов на землю, на которую мы претендуем или уже обрабатываем.

— Сколько времени занимает оформление земли в собственность?

— От 1,5 года. Решить этот вопрос можно только упрощением процедуры.

— Президент и совладелец группы «Разгуляй» Игорь Потапенко считает, что нужно активнее ограничивать право иностранных инвесторов покупать сельхозземли в России. С одной стороны, «Агро-инвест» — российская компания, но с другой — ее владельцы — иностранные инвесторы. Что вы будете делать, если ограничения будут введены?

— Я считаю, что таких ограничений в ближайшее время не будет. [Президент РФ] Дмитрий Медведев, отвечая в Волгограде на вопросы журналистов, заявил, что инвестиции в АПК будут только расти. Аграрный сектор требует и будет требовать гораздо больших инвестиций, чем есть сегодня и предусмотрено федеральными программами. Мы считаем, что должны развивать село, платить людям достойную заработную плату, внедрять технологии. Без иностранных инвесторов российское сельское хозяйство будет развиваться медленнее. Речь ведь не только о деньгах — иностранные инвесторы приносят с собой новые технологии, новые идеи. Сельское хозяйство — не только капиталоемкое производство, но и наукоемкая отрасль. Я думаю, что после вступления в ВТО вопрос о риске ограничений не будет даже рассматриваться.

— Как повлияет вступление России в ВТО на развитие сельского хозяйства в стране?

— Существует много разных версий относительно краткосрочных и долгосрочных последствий вступления в ВТО, которые станут очевидными только после утверждения окончательных условий вхождения. Что касается выращивания зерна, которое в настоящее время является нашим основным бизнесом, то мы и аналогичные компании продолжим делать все возможное для развития сельского хозяйства в России, что в полной мере отвечает задачам и целям, которые ставит перед собой сегодня наше правительство.

Мы надеемся, что благодаря общим усилиям государства и бизнеса в ближайшем будущем отпадет необходимость в импорте зерна, поскольку станет очевидно, что на внутреннем рынке его более чем достаточно. Вместе с тем Россия вполне может сама стать крупнейшим экспортером зерна. Европа и остальной мир, как никогда, нуждаются в плодородии российского чернозема и оптимальном соотношении цены и качества на сельхозпродукцию, которую может предложить РФ. Не совсем ясно, в течение какого времени страны ЕС будут продолжать субсидировать свое сельское хозяйство, в то время как в России практически адаптировались к сельскому хозяйству без субсидий. Это означает, что мы — во всяком случае, компании, занимающиеся растениеводством, — готовы к сельскохозяйственной конкуренции со странами ЕС. Но в зоне риска окажутся мясная и сахарная отрасли, которые получают наибольшую поддержку со стороны государства: мясная — посредством квот на импорт, сахар и сахар-сырец — посредством регулирования тарифов на импорт.

— Давно ли вы занимаетесь дзюдо?

— Сам я дзюдо не занимался, но в свое время я окончил аспирантуру Ленинградского научно-исследовательского института физической культуры. Мы учились у одного научного руководителя с Василием Борисовичем Шестаковым, соавтором учебного пособия «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным». Одним из моих увлечений является спортивный менеджмент. Занимаюсь образовательными и спортивными проектами. Это продвижение одаренных юных россиян в Японии. Ряд моих подопечных получили образование в известных японских учебных заведениях, некоторые успешно выступают в любительских и профессиональных спортивных лигах.

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее.

— Наиболее интересным считаю тот факт, что сегодня три россиянина входят в элиту Всеяпонской ассоциации сумо. Боевые псевдонимы Сослана (Рохо — Русский Феникс) и Батраза (Хакурозан- Русская Белая Гора), Сослана Гаглоева (Ваканохо — Юный Феникс) широко известны в японском обществе. Их успехи на профессиональном дохё (соревновательная глинобитная площадка) придают синергию развитию российско-японского экономического и культурного сотрудничества. Первым из россиян в профессиональную лигу японского сумо в 1999 г. попал 255-килограммовый 16-летний богатырь из Бурятии Толя Михаханов.

Японское сумо — одна из самых закрытых систем в мире национальных единоборств. Цвета одной из 53 школ сумо может защищать только один легионер. Здесь сохранились вековые традиции, особая атмосфера воспитания духа и тела, тесно переплетенная с этическими нормами древней японской религии — синтоизма. В рамках ассоциации обращается всего 105 лицензий учителей-ояката стоимостью около $4 млн, приобретение которых требует от соискателя наличия особых заслуг.

— Как вам удалось ввести в эту систему российский борцов?

— Я с начала 1990-х гг. занимался спортивным менеджментом. Мои подопечные специализировались на профессиональном боксе, экстремальных единоборствах, японском сумо. В одной из любительских команд играет одаренный футбольный голкипер Замьян Генджиев из Элисты. У меня теплые, дружеские отношения с известными японскими спортивными и общественными деятелями. В частности, с президентом Всеяпонской ассоциации сумо, обладателем 24 императорских кубков, 55-м йокодзуна, ояката Китаноуми Тосимицу, непревзойденным мастером современного дзюдо, олимпийским чемпионом, профессором Ясухиро Ямасита и многими другими. Благодаря давним контактам нам с г-ном Шестаковым удалось добиться продвижения интересных проектов в сфере российско-японского культурного сотрудничества. С 2004 г. команды Санкт-Петербурга и осетинского Беслана, представляющие детско-юношеский клуб дзюдо «Явара-М», участвуют в рождественском Всеяпонском командном чемпионате среди школьников.

— Насколько успешно выступают российские спортсмены на общем фоне в Японии?

— Юные дзюдоисты «Явара-М» дважды удостаивались призовых мест. Серебро и бронза, завоеванные в противоборстве с 70 лучшими японскими командами, а также сборными Южной Кореи, Германии, Франции, Америки и Китая, свидетельствуют о высоком уровне подготовки юных представителей «Явара-М».

Насколько мне известно, «Явара-М» сегодня имеет более 10 отделений в разных регионах России, всего в клубе занимается свыше 2000 мальчиков и девочек от 7 до 17 лет.

— Развитие «Явара-М» в регионах — это ваш личный проект или проект BEF?

— Это проект Василия Борисовича Шестакова, но «Агро-инвест» и Vostok Nafta намерены оказывать в этом содействие.

— Много ли денег компании выделяют на этот проект?

— Бюджет будет выделен на проекты, предусматривающие открытие отделений «Явара-М» в регионах Черноземья.

— Чем вы занимались до прихода в Vostok Nafta кроме спортивного менеджмента?

— Участвовал в реализации проектов в области наружной рекламы, обучающего туризма, был совладельцем финансовой компании, крупного торгового центра в Санкт-Петербурге. Консультировал крупнейшие японские компании, в том числе Японский банк международного сотрудничества, третью по величине японскую финансовую инвестиционную компанию NIKKO Cordial Securities, IHI Corporation — лидера в области тяжелого машиностроения. Выступал инициатором создания российско-японского Центра инноваций и технологий, являюсь членом консультативного совета Токийского института экономики России и стран Евразии.

— Вы знакомы с Владимиром Путиным?

— Мне не приходилось с ним общаться.

Рохо, Хакурозан и Ваканохо

В аспирантуре Ленинградского НИИ физкультуры у Саханова был один научный руководитель с Василием Шестаковым, соавтором книги «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным». Саханов говорит, что с Путиным не общался и дзюдо не занимался. Зато он продвигает наших боксеров и борцов в Японии. Его подопечные даже вошли в элиту Всеяпонской ассоциации сумо: «Боевые псевдонимы Сослана (Рохо — Русский Феникс), Батраза (Хакурозан — Русская Белая Гора), Сослана Гаглоева (Ваканохо — Юный Феникс) широко известны в Японии».

 

 Фото с сайта  http://www.buryat-mongolia.info

 

Автор: