Досуг
2672

В Улан-Удэ вспоминают Солженицына

Писатель посетил столицу Бурятии летом 1994 года во время своей поездки по России

  Писатель посетил столицу Бурятии летом 1994 года во время своей поездки по России сразу после своего возвращения из Америки на родину. Тогда автор «Красного колеса» и «Архипелага ГУЛаг» проехал на поезде от Владивостока до Москвы, останавливаясь на два-три дня в разных городах России для встреч с соотечественниками

 

Встречи в «красной Бурятии»

В Улан-Удэ, административном центре одного из регионов так называемого «красного пояса» России, организацией встречи опального в коммунистические времена писателя занимался мэр Улан-Удэ Виктор Кукшинов, действовавший на свой страх и риск. Тогдашний глава Верховного Совета Бурятии Леонид Потапов и все представители республиканской власти «не заметили» приезда Солженицына.

— Когда мне позвонили сопровождающие Александра Исаевича люди и попросили принять его, я сразу сказал, что да, мы его примем. Несмотря на то, что были и «вышестоящие» звонки, — рассказывает Виктор Кукшинов, ныне глава Торгово-промышленной палаты Бурятии. — Тогда был переходный период, и многое решалось на уровне муниципалитета.

Горисполком и горсовет занимались реальными вопросами жизни горожан и имели большую, чем сейчас, самостоятельность в принятии решений.

11 июня 1994 года мэр Улан-Удэ встретил Александра Солженицына и его младшего сына Степана на железнодорожном вокзале. К тому времени супруга писателя Наталья Дмитриевна и старший сын Ермолай уже вылетели в Москву обустраивать новую квартиру. В столице Бурятии писателя устроили в гостиницу, свозили в Этнографический музей, Иволгинский дацан и Одигитриевский собор. Завершала день встреча с интеллигенцией и общественностью города, которая прошла в большом зале заседаний мэрии. Виктору Кукшинову Солженицын запомнился непривычной для знаменитостей скромностью, равнодушием к комфорту и почти монашеским аскетизмом. Бурятские позы он попробовал только из вежливости, водку не пил. Везде писателя ждали встречи с простыми людьми.

— Одет он был в полувоенный френч, везде с собой возил офицерскую полевую сумку с набором тонко заточенных карандашей и двумя тетрадями — большой и маленькой, — вспоминает проведенный с писателем день Виктор Кукшинов. — Он работал, а не просто проводил время. Перед каждой беседой он сначала записывал в малую тетрадь фамилию, имя и отчество человека, его координаты, а по ходу разговора делал записи карандашом. Больше его интересовала история Забайкалья, отношения бурят с семейскими, казаками, другим русским населением. Много беседовал с людьми об их проблемах, которые решаются на уровне местных Советов, по проблемам Байкала. Он рассказал мне, что привычка все записывать осталась у него еще с войны. Каждый день он вел записи о своих встречах и беседах. Сначала он делал записи в блокнот, а уже вечером перед сном все переписывал начисто в свою большую тетрадь. Потом он просто брал ее, литературно обрабатывал этот материал и вставлял в книгу. Он говорил, что всегда советовал молодым не надеяться на память.

 

Местные ультрас

Бывший народный депутат СССР Сергей Шапхаев вместе с Виктором Кукшиновым сопровождал Александра Солженицына в качестве представителя демократической общественности Бурятии. Он рассказывал, что, кроме доброжелательных и адекватных собеседников, писателю пришлось столкнуться в Улан-Удэ и с «неуравновешенными» личностями. Во время посещения Одигитриевского собора ему сообщили о том, что где-то в районе горсада атаман местных казаков Юрий Касьянов выдернул чеку гранаты и грозит взорвать себя, если к нему не приедет Солженицын. Александр Исаевич тут же выехал на место происшествия, чтобы уладить конфликт.

Второй раз столкнуться с доморощенными «ультрас» писателю пришлось на встрече с интеллигенцией в мэрии. Свою «интеллигентность» проявили улан-удэнские коммунисты. Писатель Владимир Митыпов, ставший впоследствии советником президента Бурятии Потапова, и партийный активист Константин Барьядаев перед телекамерами попытались устроить ему публичную обструкцию. Они даже посоветовали автору «Архипелага» уехать обратно в Америку.

— Этот шумный разнос пресекли сами участники встречи, и после того, как народ заступился за Солженицына, инициаторы скандала утихли, — рассказывает ныне директор Бурятского регионального отделения по Байкалу Сергей Шапхаев. — Встреча продолжилась, и Александру Исаевичу даже не было необходимости отвечать на этот выпад.

 

Память сердца

И Виктор Кукшинов, и Сергей Шапхаев отмечают осторожность в высказываниях писателя по «национальному вопросу».

— Я бы не сказал, что после встречи с Солженицыным власти стали на меня как-то косо смотреть, особых неприятностей не было, — сказал «ИП» Виктор Кукшинов. — Зато я имел возможность почувствовать масштаб личности Солженицына, и он меня не разочаровал. Это действительно очень цельный и мудрый человек, который через все лишения, войну, годы лагерей и изгнания пронес способность откликаться на боль далеких от него людей.

На Сергея Шапхаева Солженицын повлиял гораздо раньше, задолго до встречи в 1994 году.

— Так же, как и Сахаров, он формировал убеждения многих людей моего поколения. Исподволь, как писатель, — говорит Шапхаев. — К своему большому стыду, я до сих пор не прочитал полностью «Красное колесо», главную книгу его жизни. И сейчас, вспоминая ту нашу встречу, я четче понимаю, что, не осознав, что случилось с нашей страной в период революции, начиная с 1905 года, мы так и будем наступать на одни и те же грабли.

Александр Солженицын и Виктор Кукшинов в Этнографическом музее. На заднем плане Степан Солженицын / Фото из архива В. Кукшинова.

Автор:

Подписывайтесь

Получайте свежие новости в мессенджерах и соцсетях