Французская любовь Виктора Пономарева

В роли Ивана Сусанина, рискнувшего завести французов в наши края, выступил бывший актер театра, ныне французский актер Виктор Пономарефф. А еще он покорил прекрасную француженку, актрису с русским именем Катя, и вкупе с главрежем театра Анатолием Баскаковым склонил расчетливых галлов к безумному проекту: Но обо всем по порядку.

Наш разговор с Виктором и Катей состоялся в одном из уютных закуточков уникального театра. На улице нещадно палило солнце, здесь же была прохлада, под потолком в аквариуме парили философски настроенные рыбки, а мы пили квас.

- Как случилась история вашей совместной жизни?

Виктор: - Это какая-то мистика, но все случилось именно в этом месте и в этот день, 29 июня, ровно 6 лет назад. Катя тогда уже 6 месяцев была на стажировке в институте культуры, у Игоря Григурко. А в театр она пришла с друзьями отмечать свой день рождения.

Катя: - Тогда все и началось.

- Катя, поздравляю с днем рождения: А что было до этого? Виктор, как вы стали актером?

- А вначале была 49-я школа. Спасибо учительнице Тамаре Содбоевне, она вела театральный кружок, в котором я лицедействовал с 11-12 лет. Помню, ставили пьесу по Намсараеву. Я играл то ли толстого ламу, то ли здорового свата: . А вообще нам с матерью пришлось помотаться по городу. После 8 класса я пошел работать на макаронную фабрику, но по-прежнему тянуло в театр, и я пошел монтировщиком в Русскую драму. Потом я оказался здесь. В 93-м потерял маму и перебрался жить в театр совсем. Считался за домового. Играл только в капустниках - в спектаклях все роли были заняты, и я ждал своей очереди. Но, увы (или к счастью), не дождался и уехал по приглашению Кати во Францию. Я поехал как турист, совершенно не зная языка. Когда люди вокруг смеялись, мне казалось, что они смеются надо мной.

- И тем не менее вы стали французским актером?

- Брат Кати Серилл Грос, театральный режиссер, пригласил меня на роль на одноактовку Чехова . Это был кошмар. Я заучивал роль, механически зубрил слова. Было неимоверно трудно, и все-таки я сыграл. Это была моя первая роль и первый экзамен на адаптацию. Потом стало легче. Сейчас во Франции говорят, что акцента у меня нет на 99%.

- Приходится ли встречаться с земляками?

- В Париже есть бурятская коммуна, буряты и русские из Улан-Удэ. Я даже был в гостях у манекенщицы Оли, она готовила по этому случаю позы. И все же друзей из России у меня там нет. Меня что-то отталкивает от близкого общения с ними. Скорее всего, это боязнь, страх вернуться сюда.

- Есть такая история. В одном городе N некто стал скупать дома и при этом платил хорошие деньги, скупал квартал за кварталом, и скоро в руках неизвестного оказался весь город. И некто отдает ужасный приказ - снести город до основания и сравнять его с землей. Никто ничего не может с этим поделать. Это его право - частная собственность! После катастрофы инкогнито раскрывается: им оказывается уроженец города, миллиардер. Когда-то здесь его не признавали, когда-то здесь он был никто. Он возненавидел за это город и, разбогатев на чужбине, жестоко мстит. Вы не собираетесь разрушить наш Улан-Удэ?

- Ха-ха-ха! Да, у меня здесь была трудная жизнь, я был двоечником, не ладил с отчимом. Сейчас он исчез, но я надеюсь разыскать его. И все же спросите Катю, она знает лучше о моих чувствах к родине, о моей ностальгии. Бывают моменты, когда я не могу найти себя, и тогда меня спасает Катя. Она дает мне кураж, желание жить.

Катя: - Я почему-то уверена, что он закончит свои дни здесь! Да и для меня: Я словно вернулась в свой дом. Конечно, за 5 лет город изменился, стало много магазинов, товаров. Капитализм! Знаете, почему меня зовут не по-французски - Катрин или Кати, а по-русски - Катя? Когда моя мама носила меня в животе, она посмотрела фильм о Екатерине II с Роми Шнайдер в главной роли. Так я и стала Катей.

- А теперь еще и Катя Пономарефф. Какая-то фатальная предопределенность: Видно, это судьба? И куда же ведет вас актерская дорога?

- Театр - это вся наша жизнь. Во Франции профессия и учеба неразрывно связаны, это непрерывная эволюция. Это очень интересно - новые режиссеры, новые авторы, новые постановки.

- Об авторах. Ставят ли известных в России Ионеско и Беккета? Классику?

- Беккета ставят очень много, это великий драматург. И, естественно, классику: Шекспира, Расина, Мольера, Чехова. А вот у Ионеско пик популярности далеко позади.

- Катя, вернемся к прошлому, к периоду, когда вы стажировались здесь. Что вы могли найти у нас, чего не было в столице искусств - Париже?

- С Игорем Григурко я познакомилась в Москве, в театре . Я была ошеломлена, настолько необычно было то, что он делал - такая связь с азиатской культурой! Я многое почерпнула для себя.

- А какие театральные направления наиболее популярны у вас?

- Трудно сказать, там такой широчайший выбор, ведь наша страна всегда открыта для всех. Ну, может быть, как это сказать? :- театр-танец? Говорят ли вам что-нибудь имена Алана Платена или Пины Бауш?

- Немного. Июньские супераншлаги в Париже на труппу Пины Бауш освещались в российской прессе. Обилие звезд-хореографов, видимо, говорит о том, что публика еще не пресытилась балетным театром. Впрочем, что мы все о театре: Скажите, вы католики или православные?

Виктор: - Мы скорее буддисты. Хотя я крещен по православной традиции и ношу крестик, но чувствую себя ближе к ручьям, камням, к природе и Будде. Буддизм более открыт.

- И последнее. Вас не привлекает скромное обаяние буржуазии, мечта типа домика, садика, гаража и собаки?

Катя: - Бывает, люди спрашивают: . Но у нас, актеров, большая защищенность, мы каждый год бастуем, и государство помогает нам.

Виктор: - Мы молоды, нам еще рано говорить о беспечной жизни рантье. Но, в конце концов, почему бы и нет?

Во время беседы Виктор раскуривает трубку. Это целый ритуал. Он набивает табак, склонив голову, раскуривает трубку, откидывается и пускает ароматные облака дыма. .

Пока Виктор предается живописным размышлениям, Катя смотрит на него особенным взглядом. , и отстал со своими вопросами - .

Хотя от нашего разговора осталось ощущение некоторой недосказанности, Виктор меня успокоил: .

Автор: