10 марта 2013 года ушел из жизни один из ведущих артистов республики Содном Хажитов. Через месяц, 19 апреля, ему бы исполнилось 60 лет. За этот полный цикл по буддийскому календарю «Рабджун» Содном Дареевич прожил богатую и счастливую творческую жизнь, успев сняться в оскароносном фильме и сыграть главные роли в самых знаменитых спектаклях
Будущий артист родился в 1953 году в селе Борто Закаменского района. В 1971 году в Улан-Удэ прибыла приемная комиссия для набора в первую бурятскую студию Дальневосточного института искусств. Комиссия отобрала из огромного количества желающих 28 человек. Члены той комиссии не ошиблись в выборе: из 28 поступивших только четверо не смогли доучиться.
Вместе с Содномом Хажитовым в далекий Владивосток поехали учиться будущие звезды бурятского драмтеатра: Дамба Бочектоев, Олег Бабуев, Чимит Ринчинов, Доржи Сультимов и Сергей Бальжанов. В 1971 году приграничный портовый Владивосток был «закрытым» для иностранцев городом. Даже прибывшим из Бурятии студентам поставили в паспорта печати «житель Приморского края». На третьем курсе не видевших вживую ни одного иностранца студентов из бурятской студии пригласили играть японцев в фильме «И на тихом океане». Режиссером фильма был Юрий Челюкин, чьей лучшей работой и по сей день считается комедия «Девчата». Многие бурятские студенты выросли на этом фильме и невероятно волновались перед первыми в их жизни киносъемками. К тому же им предстояло играть на одной площадке с такими звездами советского кино, как Владимир Басов, Сергей Голованов, Анатолий Кузнецов, Любовь Соколова.
– Это был фильм о последних днях гражданской войны. Оттесненные Красной Армией к Тихому океану остатки белогвардейских войск пытаются с помощью интервентов удержаться у власти. Мы играли японских интервентов. Роли были отрицательные, но мы уже тогда поняли, что плохих героев играть всегда интереснее, – вспоминает с улыбкой Дамба Бочектоев.
Получившие первый опыт работы в профессиональном кино бурятские студенты думали, что судьба улыбнулась им случайно. Ведь даже в столичных театральных вузах Москвы и Ленинграда преподаватели неохотно и редко разрешали студентам сниматься в кино. Но уже через год, в 1975 году, судьба улыбнулась бурятам еще шире.
Хунхузы и японец
Игравшим японцев студентам предложили поработать с иностранцем из враждебной капиталистической страны. Так, первым иностранцем, которого увидели бурятские студенты, игравшие японцев, стал знаменитый японский режиссер Акира Куросава. В Приморье он приехал уже всемирно известным обладателем разных японских и международных премий и призов, основателем школы нового японского кино. Он даже ездил в Америку, чтобы поработать для студии «20 век Фокс». Но не только удачи были в его жизни. После провала первого цветного фильма студия Куросавы разорилась. Впавший в депрессию режиссер сделал шесть надрезов на шее и восемь на запястьях, но его спасли от самоубийства. Выйти из депрессии помогли любимые им с детства книги российского писателя Арсеньева. Вначале режиссер хотел снять фильм на Хоккайдо, но когда понял, что его природа не может сравниться с Уссурийским краем, обратился в посольство СССР.
Чудны зигзаги истории! Историки кино до сих пор выдвигают самые разные версии, почему Госкино в разгар холодной войны разрешило режиссеру из капстраны снять фильм на советской приграничной территории и даже выделило на съемки астрономическую по тем временам сумму – 4 миллиона долларов. Более того, предоставили Куросаве полную творческую свободу.
Но при всем этом Куросаве не разрешили посмотреть Владивосток. Студентов из Бурятии снимали в соседнем городе Арсеньев, названном в честь ученого и писателя. Арсеньева играл Юрий Соломин, давно известный стране как «адъютант его превосходительства». К радости бурятских студентов, при знакомстве с кинозвездой оказалось, что Соломин почти земляк, родом из Читы.
На вторую главную роль Дерсу Узала утвердили тоже «почти земляка» – тувинского актера Максима Мунзука. Так, на съемках в уссурийской тайге сошлись сибиряки. Бурятских студентов отобрали на фильм сначала только из-за внешности. Уже на съемках создатели фильма с удовольствием поняли, что случайно взяли на работу не городских изнеженных студентов, а парней, для которых жизнь в лесу не была диковинкой.
То, как мэтр мирового кино отбирал актеров, бурятские студенты поняли, когда им рассказали, как искали актера на роль Дерсу Узалы. Сначала на главную роль приглашался известный японский актер Тосиро Мифунэ, однако он не нашел в своем графике свободного места. Пробовался даже знаменитый исполнитель хита «Увезу тебя я в тундру» Кола Бельды. Прошел все пробы и был утвержден на роль актер бурятского драматического легендарный первый Будамшуу – Жамсо Манзанович Иванов, один из основателей театра. Но, к сожалению, он заболел и скоропостижно умер. Пришлось Куросаве методично просматривать советские фильмы. Однажды он встрепенулся и ткнул пальцем экран, где бегал маленький кривоногий человек. Это была второстепенная роль, и даже режиссер этого фильма не помнил ни имени актера, ни откуда он. Его поиск превратился в настоящее расследование, пока не выяснили, что это Максим Мунзук из тувинского музыкального театра. Великого Куросаву не подвела интуиция. Мунзук оказался опытным охотником, в голодные годы войны он вынужден был после выступлений на сцене ходить на охоту. В Кызыл вылетел оператор фильма.
– В тувинском театре нам сказали, что Мунзука увидеть нельзя, так как он ушел на охоту, – вспоминал оператор. – Прошла почти неделя, срок нашей командировки был давно завершен, мы собрались улетать на следующий день, когда к нам в номер пришел странный человечек прямо в своем охотничьем снаряжении. Его никто не назвал бы красавцем, поэтому мы прихватили в Москву еще двух актеров «посимпатичней».
Смотрины начались неудачно. Сначала запустили «симпатичных» — Куросава опять был недоволен и ворчал. Третьим пошел Мунзук.
– Мы впихнули его в комнату к Куросаве, — вспоминали очевидцы, — а сами даже побоялись идти, подслушивая за дверью. После затянувшегося молчания мы из любопытства открыли дверь. Куросава усадил Мунзука в собственное кресло и просто любовался им. Он и после всегда называл его своим самым любимым актером в жизни.
– Мы играли таких же представителей малых народов Приморья, как Дерсу Узала. В тайге мы, как и Мунзук, не чувствовали себя чужими, ведь лесные походы и охота для нас с детства привычны, – вспоминает Дамба Доржиевич. – У малых народностей Приморья много общих с бурятскими таежных обычаев. Запреты охотиться для забавы, традиция оставлять на таежной стоянке сухие дрова, спички, запас продуктов для тех, кому это может понадобиться. Этот обычай в Бурятии и сейчас соблюдают.
Уже имевшие опыт работы с мосфильмовской студией бурятские студенты удивлялись пунктуальности японского режиссера.
– Ровно в восемь ноль-ноль он заходил на площадку, и начиналась работа, – вспоминает Дамба Доржиевич. – А как он берег нас, актеров! В одном эпизоде меня и Доржи Сультимова, по сценарию замученных хунхузами, бросили в ледяную воду. Как только отсняли и вытащили нас, посиневших из воды, мгновенно закутали в заранее приготовленные теплые одеяла. Уже горел костер, и там ждали горячительные «сто грамм».
Благодарные за такую предусмотрительность режиссера бурятские актеры в душе еще и благодарили его за то, что он делал непривычно мало дублей.
– Куросава очень обстоятельно объяснял нам, что мы должны делать в кадре. При этом делал поразительно мало дублей. Мы привыкли, что в прошлом фильме делали по десятку дублей, а тут 2 – 3. Хотя у Куросавы был переводчик, основные команды он выучил и давал сам: «Внимание! Мотор! Поехали!» – рассказывает Дамба Доржиевич. – Все это вместе с игрой звезд советского кино было для нас лучшим уроком мастерства.
Музыку к фильму писал не менее легендарный композитор Исаак Шварц. Когда съемки закончились, бурятским студентам казалось, что закончилась еще одна сказка. Покидая СССР по окончании работы, плакал сам Акира Куросава.
Студенты из Бурятии понимали, что снялись в фильме у гениального режиссера. Но даже не ожидали, что после выхода «Дерсу Узалы» на фильм посыплется дождь наград, фильм взял золотой приз и премию «ФИПРЕССИ» на IX Московском кинофестивале 1975 года.
В тот год снимавшиеся в фильме наши студенты уже официально стали профессиональными дипломированными актерами и в Улан-Удэ вернулись знаменитыми. Сразу же влились в труппу театра.
И вот в 1976 году пришла сенсационная новость: «Оскар» за лучший иностранный фильм, показанный в США, получил «Дерсу Узала». Это был второй «Оскар» в истории советского кино после «Войны и мира» Бондарчука. Естественно, что о поездке советских актеров на ту церемонию «Оскара» речи не шло. И о следующих наградах своего «студенческого» фильма бурятские актеры узнавали только из газет. В 1977 году – «Серебряная лента» (Italian National Syndicate of Film Journalists) и «Давид» за лучшую режиссуру и «Специальный Давид» (David di Donatello Awards). В 1978 году – приз критиков (French Syndicate of Cinema Critics) во Франции. Впечатленные этим фильмом, Фрэнсис Форд Коппола и Джордж Лукас дали Куросаве деньги на его следующую работу – «Тень воина», вышедшую в 1980 году. С тех пор Куросава начинает выпускать по одному фильму в пять лет.
Первые успехи на сцене
А в это время выпускник первой Дальневосточной студии Содном Хажитов, тщательно и кропотливо подбирая нужные краски и интонации, закрепляя пластическую составляющую образа, работал над театральными ролями. Первый большой успех пришёл к Содному Хажитову в роли Тайши Дымбрылова в знаменитом спектакле «Кнут тайши» Х. Намсараева.
Не каждому актеру выпадает в жизни роль играть руководителя государства при его жизни. Генсек Леонид Брежнев был еще у власти, когда его сыграл в театре Содном Хажитов.
Среди других разноплановых образов стоит выделить роли Хао Ли («Катострофа» Д. Батожабая), Прометея («Не бросай огонь, Прометей!» М. Карима), Кудимова («Старший сын» А. Вампилова).
С 1991 по 1995 год Содном Дареевич руководил театром кукол «Ульгэр». Он не только удержал театр на плаву, но и заложил основу его дальнейшего развития. Так, в тяжёлые 90-е «Ульгэр» стал дипломантом Международного фестиваля театров кукол в городе Киев со спектаклем «Мудрая девица Ногоодой» М. Батоина.
В 1996 году Содном Хажитов окончил Высшие режиссёрские курсы при ГИТИСе и вернулся в ГБАТД им. Х. Намсараева. Его постановки, такие как «Плаха» Ч. Айтматова и «Толдой, сын Болдоя» Б.-М. Пурбуева, стали событиями в театральной жизни республики и были тепло приняты зрителями.
Хан и шаман
Когда в 90-е годы сняли негласный запрет на положительные спектакли о Чингисхане, первым его роль сыграл именно Содном Хажитов. Он же позже сыграл верховного шамана и сподвижника хана Теб Тенгри. За эти роли жюри III Международного фестиваля монголоязычных театров в 2001 году наградило Соднома Дареевича орденом Чингисхана. В том же году за эти роли он был представлен к Государственной премии Республики Бурятия.
Зрителей потрясала игра Хажитова в роли Ван Тумэра в «Похищенном счастье» Д. Батожабая, Пантеры Брауна в «Трехгрошовой опере» Б. Брехта, Дорна в «Чайке» А. Чехова. За нее он был снова номинирован на Госпремию.
Одна из самых пронзительных последних ролей Соднома Дареевича – Бадам в пьесе «Встретимся в той жизни» народного писателя Монголии Сэнгийн Эрдэнэ. Сын этого писателя Эрдэнийн Батуул сейчас мэр Улан-Батора.
К сожалению, Содном Хажитов не дожил несколько дней до премьеры фильма «Отхончик. Последняя любовь», где сыграл отца главной героини.
Фото minkultrb.ru
кино
2993
Ушел из жизни первый «Чингисхан» Бурятии
