Казалось бы, никого уже не удивишь историями о том, что в Бурятии кто-то занимается сельским хозяйством и прямо на дому производит натуральные продукты. Но эта история особенная, ведь в центре её внимания потомственный животновод из Германии, который долго искал то самое место, где мог бы делать экологически чистую продукцию. И нашёл его в Бичуре.
Мы побывали на ферме у Бодо Людвига и его жены Татьяны, чтобы послушать историю их знакомства, узнать, чем немцу понравилась Бурятия и какими идеями он горит, поселившись в красивом селе нашей республики.
Потомственный животновод
Дорогу к дому Бодо и Татьяны Людвиг в Бичуре знают многие, ведь такого сыра из козьего молока, какой они производят на своей территории, больше нигде не найдёшь.
В их дворе два дома. В одном из них, где раньше жила бабушка Татьяны, сегодня находится сыроварня со всем необходимым оборудованием. Во втором, новом, доме, который построил Бодо, живут сами супруги. Внутри тепло, уютно и вкусно пахнет деревом. На большом столе лежит разная литература: книги по козоводству и птицеводству, справочники по тибетской медицине и даже «Родная речь» за второй класс. Хозяин ещё плохо знает русский, но старательно его изучает. Поэтому в доме пока звучит в основном немецкий язык.
– У нас даже козы по-немецки понимают, – смеётся Татьяна.
А за домами территория примерно в один гектар, где есть сенокос, огород, загон для парнокопытных, доильная, сеновал, гараж, большой курятник. Здесь супруги Людвиг и развернули свою деятельность по производству сыра. На сегодня у них в хозяйстве 40 коз, каждую из которых они знают поимённо, и около 500 кур.
Бодо встретил нас в традиционной жилетке животновода. Такая униформа имеет двухтысячелетнюю историю, и право носить её имеют выпускники когда-то существовавшего единственного в мире университета по овце- и козоводству. Кроме стандартных пуговиц на жилетке есть ещё два вертикальных ряда и несколько штук, пришитых на воротнике.
– Пуговицы, которые расположены по вертикали, означают количество недель в году, проведённых с животными на пастбище. Маленькие на воротнике означают количество недель, проведённых в загоне. То есть два животновода могут по жилеткам примерно определить, кто из какого района Германии. Например, если человек оттуда, где мало снега, верхних пуговиц у него вообще может не быть. По униформе можно понять, какую породу животных держит фермер. Это первая ступень к тому, как можно начать разговор с человеком. Когда мы встречаемся, должны вместе есть и выпивать, – объяснил Бодо.
Кстати, данный университет за его историю окончили около пяти тысяч человек, из которых лишь пятая часть занялась животноводством. В 90-е годы заведение закрылось.
– Более половины выпускников живут в Австралии и Новой Зеландии, часть в Германии и Европе в целом. И вот я здесь, – улыбается мужчина.
«Здесь мы можем говорить об экологичности»
Родился будущий фермер в Восточной Германии на земле под названием Тюрингия в семье, где все предки с XIV столетия занимались овцеводством. И Бодо не стал исключением.
Однако в 90-е годы фермерская жизнь в Германии пришла в упадок. После окончания университета Бодо получил ещё образование строителя, жил и работал на родине, имел свои фирмы, а в 2000-х переехал в Норвегию, где сначала трудился инженером-строителем и параллельно учился в университете Ставангера на отделении архитектуры. Позже содержал дома отдыха, увлекался охотой и рыбалкой.
Но желание вернуться к своим корням, работать с животными и производить натуральные и экологически чистые продукты всё же не оставляло Бодо.
– В 2015 году я впервые побывал в Бурятии, в Баргузине. Помогал бизнесмену в одной сделке, – вспоминает он. – Мне очень понравилась эта земля – Бурятия, потому что здесь мы можем говорить именно о натуральности, об экологичности. Здесь очень мало удобрений химических и невероятное количество ресурсов для производства экологически чистых продуктов. И, к сожалению, на сегодняшний день в мире такое очень редко можно встретить. В Германии, например, сейчас без удобрений вряд ли могут что-то производить. Вот здесь один гектар пшеницы – 20–25 центнеров, в Германии – 80. И это будет работать, если ты химические удобрения вносишь. На сегодня Бурятия всё ещё остаётся в том статусе, когда мы можем производить натуральные продукты. Здесь тоже, конечно, есть удобрения. Но в сравнении это всё равно малая доля.
В год своего первого визита в Бурятию немец ещё не предполагал, что в скором времени поселится здесь. Решение переехать сюда пришло после судьбоносного знакомства с уроженкой Бичуры Татьяной.
Кто в деревне будет яйца покупать…
Татьяна родилась в Бичуре, здесь же окончила школу, затем поступила в сельхозакадемию на экономический факультет по направлению «бухгалтерский учет, анализ и аудит», после чего пять лет там же отработала преподавателем.
Вскоре она направилась в Москву в магистратуру по этой же сфере. Там работала в деканате и помощником ректора, параллельно писала кандидатскую работу по экономике. От университета девушка каждое лето ездила в Германию по программе практики студентов российских аграрных вузов на предприятиях Баварии, где учащиеся и сотрудники знакомились с сельским хозяйством в разных сферах и перенимали опыт.
– По окончании одной из практик мне позвонил друг и попросил позаниматься русским языком с одним немцем, на что я ему сказала, что у меня вообще нет времени. Но так или иначе он меня уговорил, и мы вот таким образом с Бодо познакомились. На тот период он уже побывал в Бурятии, и ему, как он говорил, эта сторона понравилась, – рассказывает Татьяна. – После защиты диссертации я думала, хочу ли я этим заниматься дальше. Но рядом был Бодо, который меня очень привлёк не только собой, но и своими идеями и возвращением в Бурятию. В общем-то, недолго думая, в 2019 году мы сюда переехали.
В Бичуре супруги первым делом завели куриц, потому что яйца из местных магазинов Бодо совершенно не понравились. Сначала соседи посмеивались и говорили, мол, кто в деревне будет яйца покупать. Сегодня же этот продукт с фермы Людвига успешно продаётся не только в Бичуре, но и в Улан-Удэ.
Много идей, но…
Идея делать сыр из козьего молока тоже появилась сразу, но возникли проблемы с землёй. Тут и пришла на помощь бабушка Татьяны.
– Она сказала: берите мой участок. Здесь в общей сложности, наверное, почти гектар площади с покосом вместе. Бабушка долгое время без деда жила, решила переехать к моей маме и была только рада, что земля не пропадёт, а достанется кому-то из своих, – говорит Татьяна Людвиг. – И три года назад мы все-таки пришли и к этой идее – открыть козью ферму. Проект у нас достаточно масштабный, но мы начали с маленького поголовья, чтобы показать заинтересованным инвесторам, что это реально существующая идея не только на бумаге, но и в реальности.
Животных Бодо искал лично по всем районам республики, смотрел на фенотип, просил, чтобы при нём их подоили, тут же пробовал молоко из чашки. Первые козы давали по литру молока в день, сегодня – три. Общее поголовье – 40 племенных коз, из них половина – дойные. Ресурс – 100–120 килограммов сыра в месяц.
– Наши идеи, которые мы хотели бы реализовать, – это расширение козьей фермы до тысячи голов. Можем мы не только производить сыр, но и делать большой упор на детское питание, питание для аллергиков, БАДы из козьего молозива, сывороточные напитки, протеиновые коктейли для спортсменов, более широкий ассортимент сыров. Где это случится, пока большой вопрос, ведь здесь мы функционируем как крафтовая семейная сыроварня с небольшими объёмами. Здесь много ограничений, которые не дадут дальше развиваться. Основная проблема – в земле. Развернуть это пока негде. И инвестора нет, – разводит руками Бодо.
Производство, как тысячи лет назад
За пять лет, регулярно анализируя рынки соседних азиатских стран, фермер пришёл к выводу, что здесь можно хорошо работать на экспорт. Прошлогодний международный фестиваль сыра в Улан-Баторе показал, что интерес к продукту, который выпускают супруги из Бичуры, весьма высок. Даже несмотря на высокую цену этого сыра. Но с сегодняшними объёмами производства они пока не видят смысла работать на экспорт и заключать договоры.
– Две недели назад мы были на ярмарке в Улан-Удэ. Приходилось много объяснять, почему сыр такой дорогой. Но это не наше желание его так дорого продавать, а зависит всё от себестоимости продукта, – подчеркнула Татьяна.
– Это подъём в шесть утра, подача корма, дойка, опять кормёжка, контроль за животными, между делами сбор яиц, перестановка электрического забора, вечерняя дойка, снова кормёжка, потом надо успевать делать сыр. А если ещё сенокос, то это 20 часов работы в день. Поэтому здесь нужно быть энтузиастом, иначе это не работает, – с улыбкой объяснил Бодо, из чего складывается цена их продукта.
На самом деле много затрат уходит на корма и содержание животных. Сюда входят сертификация, ветеринарный и производственный контроль, упаковка, этикетка, работа с «Честным знаком» и «Меркурием» и так далее. Помимо физической работы, нужно делать ещё и бумажную.
– Сыр может делать каждый – такой, которыми переполнены супермаркеты. Наше преимущество в том, что здесь мануфактура – это ручная работа, как тысячи лет назад. Точно так же делается сыр, например, высоко в Альпах, где не везде есть электричество, – отмечает Татьяна. – Чтобы научиться делать сыр, недостаточно просто посмотреть видеоролик в интернете. У нас свои собственные козы, своё собственное сырье, и мы производим свой собственный сорт сыра, который вывели на основе других разных рецептов. И мы учились этому. Мы вместе ездили с Бодо в Германию. Он там договаривался, чтобы попасть на практику. Мы были на предприятиях, в фермерских хозяйствах, где тоже коз содержали, доили, перерабатывали молоко. И там лично у меня перевернулось мнение относительно козьего сыра, потому что мне всегда казалось, что козье молоко – это то, что пахнет, это то, что специфическое на вкус, и это вообще не мое. Но это совсем не так.
Работа с желанием
Каждый день Бодо и Татьяны проходит в работе, что называется, от зари до зари. Глядя на то, как они трудятся вдвоём и с таким огромным энтузиазмом, кажется, что даже просто отдохнуть им некогда, не говоря уже о длительных отпусках. Но стоит ли печалиться об отдыхе, если работа в радость?
– Есть определённые моменты, которые приносят своё удовольствие. Мы в процессе своей деятельности тоже получаем определенную дозу удовольствия, когда встаем утром. Это не через «не хочу» или «не могу». Ты заходишь в козлятник, видишь, как на тебя козы реагируют, как куры реагируют. Когда ты получаешь от них продукцию, это тоже дает свою энергию и определенную толику счастья. Когда вокруг суеты городской нет, экология чистая, когда мы можем дышать более свежим воздухом, когда растет рядышком огород. Всё это большой плюс, – улыбается Татьяна.
– Это работа с желанием, – добавляет Бодо. – Когда работа приносит удовольствие и когда ты понимаешь, что можешь дальше следующему поколению что-то важное передать, – это, наверное, лучшее, что может с нами быть.
