36-летний Андрей Иванов с осени прошлого года находится под домашним арестом. Его обвиняют в убийстве знакомого. Мужчина обратился в редакцию «Информ Полиса», чтобы рассказать свою версию произошедшего. Он уверен, что при расследовании были нарушены его права на собственную защиту.
Имена героев изменены согласно требованиям законодательства.
Андрей - военнослужащий на пенсии, до случившегося работал машинистом башенного крана. С супругой Ириной у них двое дочерей - 5 и 9 лет. В ноябре прошлого года жизнь семьи перевернулась - в их квартире произошло убийство, в котором обвиняется Андрей. Сейчас мужчина находится под домашним арестом и носит на ноге электронный браслет. Поэтому, чтобы выслушать обвиняемого, мы отправились к нему домой.
История эта на первый взгляд банальна. Подобные часто встречаются в криминальных сводках: застолье, ссора, драка. Не обязателен серьёзный повод, чтобы разгорелся конфликт. Однако далеко не всегда в таких преступлениях всё очевидно. Мы не берёмся защищать Андрея и обвинять кого-то другого, а лишь обращаем внимание на некоторые детали в этом уголовном деле и его расследовании.
Выясняли, кто больше зарабатывает
8 ноября прошлого года Андрей отмечал своё 36-летие в кругу коллег и их жён. Посидев в кафе до одиннадцати вечера, компания направилась в гости к имениннику. Всё, что происходило дальше, в той самой квартире нам рассказали Андрей и Ирина. Другие участники вечеринки, с которыми мы связались после, от комментариев воздержались.
- Все вместе мы пришли к нам домой, купив выпивку. С нами были Сафронов и Утяшев с женой. Супруга Сафронова уехала ещё из кафе, - рассказывает Андрей. - В квартире были наши дочери, которые к тому времени легли спать, но ещё не уснули. Когда жёны вышли подышать на улицу, мы с мужиками начали обсуждать, кто больше зарабатывает. Они тоже, как и я, работают крановщиками, но Сафронов был как бы нашим начальником и давал нам работу на каждом объекте. Вышло так, будто я зарабатываю больше всех, потому что как военный получаю пенсию, как крановщик зарабатываю около 120 тысяч, ещё квартиру купил, которую сдаю в аренду. Им это, по-видимому, не понравилось. Утяшев сидел справа от меня, а Сафронов напротив. Утяшев меня через стол и ударил, я даже не ожидал. Тогда я встал и пошёл на него, а Сафронов поднялся, взял меня и перекинул на пол. Утяшев отошёл в сторону, а потом залез на меня сверху и начал колотить. Тем временем Сафронов побежал в прихожую, надел ботинки и, пока я лежал под Утяшевым, ударил мне левой ногой в нос. Я потерял сознание, а когда очнулся, увидел, что они меж собой дерутся в коридоре. Нос у меня был сломан, всё лицо в крови. Я вытер лицо курткой жены и пошёл их разнимать, но в процессе кто-то из них ударил меня сзади по голове, я опять отключился. Когда очнулся, Утяшев уже лежал. Я не понял, что с ним. Сафронов сказал: «Ему уже не помочь. Помни, что я для тебя сделал».
Женщины пробыли на улице примерно 15–20 минут, пока не услышали толчки в дверь изнутри квартиры - Ирина закрыла её снаружи. Когда они вошли внутрь, перед ними предстало страшное зрелище. На пороге стоял Сафронов. Как говорит Ирина, руки мужчины были в крови. На полу лежало бездыханное тело Утяшева, а в кухне с разбитым лицом сидел Андрей.
- Когда мы заканчивали курить, я услышала, как кто-то толкает нашу дверь изнутри (квартира Ивановых находится на первом этаже. - Прим. авт.). Мы скорее побежали домой. Сафронов стоял у домофона уже одетый, в куртке и ботинках. У него с рук кровь текла. Я очень испугалась, дар речи потеряла. Что произошло, спрашиваю. И вижу: Утяшев лежит. Заглядываю в кухню: Андрей вообще весь избитый сидит. Глаза будто кровяные, нос сломанный, из него кровь течёт. Муж сказал мне звонить в скорую. Я побежала звонить, одновременно успокаивая маленькую дочь. Пока звонила, к нам зашли сотрудники Росгвардии. Глазом не успела моргнуть, как Андрея увели. Я вызвала свекровь, чтобы она посидела с детьми, потому что меня могли тоже увезти на допрос. Сафронов в это время свободно ходил во дворе. Мне сказал: «Вот, смотри, что твой муж натворил». Я спросила, что именно произошло, а он ответил, что спал, поэтому не в курсе. Как он мог так быстро уснуть? Нас ведь не было всего 15 минут. Он утверждает, что проснулся, разнял мужиков и якобы снова уснул, - говорит Ирина.
Не все улики изъяты с места убийства?
По словам женщины, следователь, которая приехала вскоре, потребовала от всех присутствующих покинуть помещение. В квартире начался досмотр и изъятие доказательств. Однако не все предметы, важные для расследования, были изъяты, говорит Ирина.
- Они забрали нож, который якобы вот тут (на кухонной столешнице) лежал. Я уверена, что его подложили, чуть испачкав кровью, причём только с одной стороны, другая сторона чистая. Ещё в кухне валялись окровавленные кухонные полотенца. Была палка (черенок от лопаты), которой Андрея били и, возможно, Утяшева тоже. Но ничего из этого следователь не изъяла. Утром я заметила, что не хватает двух ножей - того длинного (предполагаемое орудие убийства) и моего маленького охотничьего, который достался мне от деда-охотника. Я подумала: ну значит, изъяли два ножа.
Но когда Ирина приехала к следователю на допрос, тот показал ей фотографии, на которых были изображены положение трупа и один, длинный, нож. Как выяснилось, маленький охотничий клинок бесследно исчез, его следователи не брали. По мнению Ивановых, Утяшев был убит Сафроновым именно этим ножом.
- В экспертизе написано, что лезвие длинного ножа составляет 19 см. Тем временем у Утяшева шесть ножевых ранений в спину, из которых четыре не проникающих и два проникающих. И эти два ранения одинаковой глубины - 8 см. Почему у двух проникающих одинаковая глубина? Не будет же человек, убивая кого-то, под линеечку, наполовину втыкать в него нож, - говорит Андрей.
Сказали, что жертва жива
По словам Андрея, на допросе у оперативных сотрудников ему почему-то сообщили, что Утяшев жив, и попросили признаться в нападении на него.
- Когда с меня сняли побои, вставили на место нос и зашили, я отправился в отдел, - рассказывает мужчина. - На опросе я сказал все как есть: что дважды терял сознание, что не убивал Утяшева. А оперативники сказали, что он жив. Мол, признайся, что это ты, а он, как придёт в себя, всё расскажет. Приезжаю в следственный отдел - там говорят, что Утяшев умер.
Что же Сафронов? Как говорит Андрей, его коллегу тоже опрашивали, только в другом кабинете, а вечером 9 ноября отпустили. Самого же Андрея на сутки заключили в изолятор, а 10 ноября отправили под домашний арест.
- Об этом попросили мои первые адвокаты. Сказали, что я якобы всё равно сознаюсь в убийстве. Намекали на статью 108 УК РФ - убийство, совершённое при превышении пределов необходимой обороны. А мы с Ирой даже не знали о таком разговоре. Поэтому от этих адвокатов мы отказались. Зачем нам такие? Деньги они нам не вернули - 150 тысяч с нас взяли и кроме домашнего ареста ничего не сделали. Кстати, Сафронов ранее судим за тяжкие телесные повреждения и наркотики. У меня судимостей нет, - говорит Андрей.
Следующий адвокат, со слов супругов, устраивала очные ставки, но в остальном просто давала советы Ирине. А в какой-то момент и вовсе пропала.
- Она мне по телефону в основном говорила: «Ира, сходи туда. Ира, напиши заявление, сделай то-то», - рассказывает жена Андрея. - Но я-то не адвокат, а педагог. Что я могу, не зная всех нюансов? В один из ответственных моментов мы до неё дозвониться не могли неделю. Нам в следственный комитет ехать, а она не появляется. Деньги не вернула, говорит, что давала нам советы. Так мы и упустили время. Тогда нам посоветовали другого, уже четвёртого адвоката. Он нас устраивает.
Маленькая свидетельница
Мы позвонили Сафронову, чтобы узнать, что он помнит о случившемся. Однако мужчина отказался от комментариев, сказав лишь, что Андрей всё равно сядет. Также он выразил негодование по поводу обращения Ивановых в СМИ. Сафронов также уверен, что родители подговорили свою младшую дочь дать показания против него.
- Следователь брал показания нашей младшей дочери - из её кроватки было видно всё, что происходило в коридоре, - говорит Ирина. - Дочка всё рассказала, но, видимо, ей не поверили тогда. После этого я возила её по бабкам и шаманам, потому что у неё был сильный испуг, она спать не могла. А тут через полгода следователь говорит, что надо ещё раз её опросить. Мы на это пошли, несмотря на то, что дочка только успокоилась и начала нормально спать. На опросе она сказала, что видела, как «дядя (Сафронов) убил дядю (Утяшева). Вот так! Вот так!» - показала на своей спине удары. Куртку мою белую, говорит, папа замарал, когда лицо вытирал. Сказала, что «дяди отправили папу на кухню», а «отправили» - она же не понимает, что его ударили и он лежал на кухне без сознания. Потом уже на суде адвокат сказал, что нет показаний нашей дочери и нет положительной служебной характеристики на Андрея. Хотя мы следователю лично в руки всё это отдавали. Но на суде он это отрицал.
Ивановы уверены, что если бы изначально с места убийства были изъяты все улики, то невиновность Андрея удалось бы доказать. Например, без внимания остались видеокамеры, установленные снаружи дома, а также камеры напротив, принадлежащие магазину автозапчастей.
- Можно было посмотреть записи с них. Когда Андрея отпустили, уже 11 ноября я видела, как Сафронов возле нашего дома рыскал в кустах. Что он там искал? Не наш ли охотничий нож? - говорит Ирина. - Теперь уже поздно, полгода прошло. Мы ходатайствовали, чтобы сделали биллинг его телефона, это помогло бы узнать, где он в этот момент находился. Но нам отказывают. Куртку и обувь, в которых он был, изъяли только через три месяца! За это время он мог несколько раз постирать их или вообще выбросить.
Экспертиза следов на ноже
Государственная экспертиза, которую провели в Улан-Удэ, показала, что на ноже есть следы Андрея. Тогда Ивановы заказали независимую экспертизу в Москве, которая противоречила выводам первого исследования.
- Ладно, я бы даже был согласен, если бы мои следы на ноже нашли - я же живу здесь, пользуюсь этим ножом. Но даже следов моих на нём не было! - говорит обвиняемый мужчина. - Мы попросили о третьей экспертизе, которая расставила бы всё на места. Но нам отказали, объяснив, что государственному эксперту больше доверия. Якобы у нашего эксперта недостаточно стажа по ДНК. В ответ эксперт отправила приказ Минздрава РФ от 1998 года, подтверждающий её квалификацию и то, что она имеет право заниматься экспертизой ДНК. Мы направили жалобу в прокуратуру и сейчас ждём решения оттуда. Также написали жалобу, что нам отказали в проведении биллинга телефона Сафронова.
По словам Ирины, Сафронов звонил ей и просил передать Андрею, чтобы тот сознался. Однако Андрей не согласен с обвинением и настаивает на удовлетворении его ходатайств. Также он пока не ознакомлен с материалами уголовного дела.
- Ещё один момент. Сафронов на очной ставке с полицией сказал, что когда проснулся, пощупал пульс Утяшева, и тот был уже мёртв. При этом тело он не осматривал, но почему-то вызвал полицию, сообщив о ножевых ранениях. Он ведь якобы спал и не видел, ножевые или нет. Ещё мне предъявили, что на одежде убитого нашли катышки с моей кофты - якобы это говорит о нашей борьбе. При этом на его одежде нет моей крови, зато я весь в своей крови был, когда мне Сафронов нос сломал. Утяшев был бы в ней так или иначе. Как такое может быть? - задаётся вопросом обвиняемый.
«Андрей не убивал»
По словам Ирины, до случившегося они с мужем строили большие планы. Собирались усыновить ребёнка. Теперь мужчине каждый месяц продлевают домашний арест и ему грозит тюрьма.
- Какой смысл ему, ещё и в день рождения, при детях совершать такой необдуманный шаг? - говорит Ирина. - Я бы очень не хотела этого (заключения мужа), потому что моя старшая дочка мечтает на прокурора поступать. Что я ей потом скажу... Ночами я вообще не сплю, максимум час-два. Мне всё время кажется, что Утяшев там, в коридоре лежит. Нам всем очень тяжело. Адвокаты нас кинули, сколько денег мы накопили, столько и отдали. У меня был свой бизнес, который мне пришлось продать, чтобы оплатить нынешнего адвоката. Занимать деньги тоже пришлось. Несмотря на всё это, мы отправили деньги семье Утяшева на его похороны. Жена его, видимо, расценила это как акт раскаяния, но мы хотели помочь. Очень соболезнуем, но Андрей не убивал его.
Как бы то ни было, нам лишь остаётся надеяться на справедливый для всех участников конфликта исход. Тем временем Ивановы намерены обращаться в другие СМИ, а также дойти до главного следователя страны - Александра Бастрыкина. По поводу всех недочётов, которые, по мнению Андрея, были допущены в ходе расследования, мы направили запрос в СУ СКР по Бурятии. В ведомстве ответили, что уголовное дело находится на завершающей стадии предварительного расследования и производство следственных действий по нему окончено:
- Собраны исчерпывающие доказательства, подтверждающие выводы следствия о причастности обвиняемого к совершенному преступлению. В ближайшее время будет начато ознакомление участников уголовного процесса с собранными материалами, после чего уголовное дело будет направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения и передачи его в суд, где оно подлежит рассмотрению по существу. Более подробная информация по уголовному делу по вопросам, изложенным в запросе, в том числе касающаяся оценки доказательств, в настоящее время не подлежит разглашению, – сообщают в СУ СКР по РБ.
