На днях двухлетний житель Бурятии перенёс операцию, которую его семья ждала больше года. Сначала сделать её не могли из-за того, что у мальчика были респираторные заболевания, потом – из-за карантина, связанного с коронавирусом.
Как рассказали в Иркутской детской областной больнице, малыш родился с редкой патологией – атрезией пищевода, при которой он не соединяется с желудком, а заканчивается коротким слепым отростком.
- Из-за этого дефекта пища не может попасть в желудок и задерживается в верхнем «слепом» конце пищевода. Такие малыши в свой день рождения сразу попадают в руки хирургов. Без срочной операции летальный исход неизбежен, – пояснили в медучреждении.
У нашего маленького земляка была атрезия с большим диастазом – расстояние между участками пищевода не позволяют сшить их между собой. В Бурятии хирурги наложили новорожденному гастростому – специальную трубку, ведущую в желудок, через которую кормили мальчика. Верхний отрезок пищевода вывели на поверхность шеи. В это отверстие – эзофогостому – вытекала слюна, ведь маленький ребёнок ещё не умеет её сплевывать самостоятельно.
В соседнем Прингарье вместо отсутствующего пищевода ему пересадили часть кишечника.
- Сделать второй этап операции удалось не сразу, – отметил заместитель главного врача по хирургической помощи Симон Полоян. – И вот сейчас всё сложилось благоприятно. Мы провели обследование и назначили день операции. Недостающий участок пищевода нужно было заменить участком толстой кишки.
Хирургическое вмешательство проходило под контролем главного врача больницы – заслуженного врача Российской Федерации и детского хирурга высшей категории Юрия Козлова. Ассистировали Симону Полояну его коллега Алексей Страшинский и субординатор Александр Рожанский.
Сколько будет длиться операция, сразу сказать сложно, поясняют специалисты – многое решается уже в процессе. Чтобы понять, какой длины «протез» нужен, врачи сделали несколько измерений. Сначала выделили эзофагостому и с помощью специального проводника измерили расстояние до желудка.
- Вырезали часть ободочной кишки – 15 сантиметров, –подчеркнул Алексей Страшинский. – Мы не просто отсекаем в одном месте и вшиваем в другое. Кровоснабжение выделенного участка кишечника сохраняется. Сосудистую ножку мы не прерываем.
Вмешательство осложняло то, что в младенчестве мальчику проводили операцию на сердце. И по большому счету это было противопоказанием к пластике пищевода. Загрудинный тоннель, по которому должны были проложить трансплантат, формировали в той же области, где работали кардиохирурги.
- Мы применили небольшое ноу-хау – использовали оптический инструмент, который применяем для торакоскопических операций, – добавил Симон Полоян. – Ювелирно выполнили тоннель и вшили участок кишечника, сохранив ориентацию по направлению движения пищи.
Проникнув в брюшную полость, хирурги увидели, что там всё было в спайках.
- Большой сальник – этот орган выполняет защитную функцию – спаял желудок, печень и петли кишечника. Скорее всего, была несостоятельность гастростомы. Она подтекала, и сальник, как полицейский брюшной полости, стремился обезвредить бактериальную инфекцию. Очень долго отделяли печень от передней брюшной стенки. Печень – нежный орган. Она обильно кровоснабжается, с ней нужно работать предельно осторожно. Мы доблестно преодолели все сложности. Хирургическое вмешательство длилось семь часов. Встали к столу в десять утра и ушли в пять вечера, – вспоминает Полоян.
