"Вдохновение — это слово для ленивых"

Известный скульптор Даши Намдаков побывал в гостях у «Информ Полиса» и рассказал о своей выставке в Улан-Удэ, которая открывается 29 января, и о себе

— Я не люблю слово «вдохновение». Считаю, что добиться чего-то можно только пахотой. Пахота, пахота и еще раз пахота, — говорит известный мастер

Его выставки собирают рекордное количество посетителей. Работы занимают почетное место в личных коллекциях известных персон мира. Китайцы без ума от его творчества и готовы носить бурятского скульптора на руках. Они пригласили его преподавать искусство скульптора и ювелира. Казахи считают Намдакова своим братом, а Голливуд строит планы сотрудничества с Даши.

При этом народный умелец лишен «звездной болезни». Он предпочитает светским тусовкам и раутам любимую семью и работу в своей творческой мастерской. Он не заразился столичным кокетством, а довольно искренен в беседе и разве что тактично обходит разговоры о чиновниках. Скульптор с первой встречи очаровывает своей теплой улыбкой, внутренним обаянием и непосредственностью. Он не лукавит, говоря о своих пристрастиях, вкусах и планах.

Сам мастер признался, что лишь случай сыграл решающую роль и его выставка «приехала» в Бурятию. Мы могли не увидеть нашумевшую коллекцию «Вселенная кочевника», которая покорила не одну страну мира. Но сибирские города попросили провести показы у них, а директор Художественного музея Татьяна Бороноева буквально перехватила мастера в Иркутске и сделала все, чтобы привезти Намдакова в Улан-Удэ.

 

О взаимоотношениях с Родиной

— Почему родная столица не была в ваших планах?

— Отвечая на этот вопрос, наверное, можно обидеть некоторых людей… Бывает, что иногда у себя на родине сложнее договориться, чем где-либо в другой стране мира, и это, наверное, нонсенс. Взаимоотношения с родиной у меня вообще складываются не так, как хотелось бы. А вот Иркутск — это город, которому я очень благодарен. Именно там состоялась моя первая персональная выставка. И в одно утро я проснулся богатым и знаменитым. Там просто удивительные люди, я могу легко открыть любую дверь — мэра или губернатора, меня всегда тепло и радушно встречают. Особое отношение ко мне в Китае, они меня носят на руках.

Дело в том, что коллекция, которую увидят мои земляки, очень понравилась китайцам, и они ее два года возили по крупнейшим городам Китая. У меня очень хорошо идут дела в этой стране. Они единственное говорят: «Даши, все хорошо. Жалко только, что ты не китаец! И все равно ты наш!».

— А как же Бурятия?

— Что бы ни случилось, родина всегда будет вне конкуренции. Именно здесь я получаю заряд энергии. Обязательно уезжаю отдохнуть в тайгу, в лес, на природу. Если не получается, у меня такое ощущение, словно я и не был дома.

— Коллекция приехала в неизменном виде?

— Нет, есть некоторые изменения. Называется она теперь «Преображение» и состоит из двух частей: одна часть ездила по Китаю и вторая — из работ, выставлявшихся в Третьяковской галерее. Еще один из сюрпризов — презентация новой скульптуры «Полет», которая посвящена талантливым сынам Бурятии: Валерию Инкижинову, Дондоку Улзытуеву, Намжилу Нимбуеву.

— Есть еще новые масштабные проекты, посвященные Бурятии?

— Хочу выпустить самостоятельный проект по эпосу «Гэсэр», проиллюстрировать и издать книгу. Как будет выглядеть книга, пока не могу сказать, все только в планах.

 

«Бодров меня шантажировал»

— Ваши впечатления после работы над фильмом «Монгол» с Сергеем Бодровым?

— Там интересно было все, проект принес массу удовольствий. Хотя поначалу я отказывался, опасаясь сделать что-то не так. Однако Бодров настоял буквально шантажом: если я откажусь, он пригласит казахов снимать фильм о монголах. И я решился и не жалею.

— Какие были сложности в работе?

— Кино — это коллективный труд. Сложно было в плане, что никаких записей о той эпохе, рисунков быта. Приходилось буквально воссоздавать на основе той немногой информации, которая имеется. А единственное мое условие было — все со мной согласовывать. К тому же приглашены были звезды мировой величины, все крутые, амбициозные. Была японка Эмми Вада, которая получила ранее «Оскара», работала с Куросавой, а тут ей диктует какой-то Даши. Но мы все же стерли границы, нашли общий язык. И я думаю, номинация «Монгола» на премию «Оскар» — признание работы тех, кто трудился над ним.

— Однако Оскара не взяли…

— Да, к сожалению. Как только приехали на церемонию награждения, все поздравляли с успехом, и мы были уверены в победе, но… И все же «Монгол», несомненно, поставил свой рекорд в прокате, американские критики назвали его лучшим зарубежным фильмом. А какая реклама была Монголии? Каким мир увидел Чингисхана? Умным, образованным…

— Как вы считаете, будет ли «Монгол-2»?

— Бодров меня спрашивал, советовался, но я не вижу в этом целесообразности.

 

О прошлом и будущем

— В чем еще хотелось бы себя попробовать?

— Я привык работать самостоятельно и отвечать за свой продукт, привык заниматься своим делом. Хотя после «Монгола» сейчас очень много предложений поработать с Голливудом. Есть одна очень красивая тема — сакская царица Тамирис. Голливуд заинтересовался, а я им сказал, что тема Средней Азии моя, так как уже много изучил о ней во время работы по заказу казахов. Еще не прочь снять фильм о шаманизме.

— Вы сделали впечатляющую огромную статую для казахской Астаны, ваши работы украшают Усть-Орду и Агинск. Планируете ли что-то для родной столицы?

— Я бы с удовольствием. Был разговор с мэром города по поводу памятника Гэсэру, но как-то у нас это ничем все закончилось. Недавно встречались с Айдаевым в Москве, сейчас вроде принципиальный интерес как будто есть.

— Есть какие-то новости об украденной в Москве коллекции ювелирных украшений?

— Я с ней простился навсегда и не хотел бы, чтобы она появилась. Конечно, в деньгах я потерял, но я уже пережил это...

— Вы принимаете частные заказы?

— Нет. Делаю свои работы, провожу выставки, слава богу, они пользуются спросом. Я хочу быть самостоятельным. Я люблю фантазировать, люблю форму крошить. А бывают люди, которые говорят: я хочу, чтоб здесь был бантик (на скульптуре. — Авт.), или что-то в этом духе. Мне этого не надо.

 

«Моя семья — это мой мир»

— Ваша семья наверняка ваша самая большая поддержка?

— Конечно, и в первую очередь моя супруга, которая является для меня первым помощником. Она для меня идеал женской красоты, после моей матери. Недавно у нас родился третий ребенок, дочь, которой недавно исполнилось пять месяцев. И сейчас на родину мы приехали все вместе. А еще, безусловно, мои родители.

— Вы работаете дома?

— У меня две мастерских. Одна — в коттеджном поселке на севере Москвы. У меня там свой дом, двор, бильярдная, пруд. Во дворе есть сад, растут яблони и груши, бьют фонтанчики, бегают собаки. Это мой мир, который я создал сам. Мне в нем комфортно. Там я и работаю. Есть производственная мастерская, расположенная недалеко от дома. И, конечно, у меня сейчас очень хорошая команда. Это люди, которыми я дорожу.

— Ваш талант — это дар?

— Я считаю, это наследственное, называть ли это даром, не знаю. Мы из рода «дархатэ». В старину эта каста считалась даже выше, чем шаманы. Я рос в этой среде. Мой отец ковры ткал, живописью занимался. И у него, я считаю, таланта было намного больше, чем у меня, я гораздо слабее. Все, что я умею, обязан своим родителям, своей родине.

"Информ Полис": Впервые Даши Намдаков покажет землякам 60 скульптур

Автор: