Они бежали домой из сектора Газа

— Было очень тяжело там находиться: над тобой постоянно летают самолеты, вертолеты, стреляют… Бывало, бомбили по ошибке жилые дома, — рассказывает Лиля Шаашаа. — Ложишься спать и думаешь: господи, хоть бы в эту ночь пронесло



В июне этого года вместе с детьми на самолетах МЧС она эвакуировалась из Палестины и вернулась на родину в село Кудара-Сомон Кяхтинского района Бурятии. Испытав все трудности жизни в «горячей точке», тридцатилетняя женщина попала в сложную ситуацию у себя дома. Ее семья вынуждена существовать на заработную плату Лилиной матери, работающей пенсионерки.
— Я до сих пор не могу оформить документы на детские пособия, — рассказывает Лиля. — В отделе соцзащиты Кяхтинского района категорично заявили, что ничем не могут помочь. Говорят: не можем вас оформить, так как нет документов отца. А где мне их взять, ведь он остался в Газе. Девчатам, эвакуированным вместе с нами, уже выплатили детские пособия, войдя в их чрезвычайное положение. А я, единственная из Бурятии, даже эти нищенские 120 рублей пособия получить не имею права.
Со своим будущим мужем Сабхи девушка из бурятской деревушки познакомилась в Иркутске, где они оба учились в медицинском университете. Позже, когда молодые люди поженились, Лиля перевелась в педуниверситет. Там же в Иркутске у них появилась дочь Амаль.
После окончания медуниверситета и ординатуры муж Лили работал в Иркутске, денег не хватало, и Шаашаа приехали в Кудара-Сомон. Муж, хирург, устроился работать в местную больницу, где не было даже операционной. Боясь потерять квалификацию, Сабхи перевелся в Кяхтинскую ЦРБ, а после взял отпуск по уходу за сыном Ибрагимом, пока Лиля заканчивала учебу.
Когда подрос младший ребенок, врач решил попытать счастья на родине. Вслед за ним в Палестину выехала и его семья. Здесь Лиля с детьми прожила год и семь месяцев. За это время ни ей самой, ни ее мужу не удалось найти работу. Сабхи пришлось сдавать экзамены, чтобы подтвердить свою квалификацию сосудистого хирурга. Однако и это не помогло — врачи, как и другие специалисты, годами ждут работу в Газе.
Маленькая Амаль в детском саду, общаясь с детьми, очень быстро научилась говорить по-арабски. Когда ей исполнилось пять лет, она, как и все местные ребятишки, пошла в первый класс.
— Там было плохо, — тихо произносит симпатичная девчушка с огромными голубыми глазами. — Там нас били.
Оказывается, за малейшую провинность учителя бьют детей, в ход идут даже палки — это нормальный педагогический процесс в палестинской школе. Однажды Амаль избили по рукам за то, что она забыла дома тетрадку.
Из сорока учеников класса русская девочка стала отличницей. В свидетельстве об окончании первого класса оценка «отлично» стоит по всем предметам, в том числе по арабскому языку и по Корану.
Ее маме Лиле тоже пришлось не сладко в мусульманской стране. Без платка на улицу выйти нельзя, старшим людям во время приветствия нужно целовать руки. Платок наша землячка носила, а вот руки целовать отказалась, впрочем, как и соблюдать пост во время мусульманских праздников. С родственниками мужа отношения не сложились. Работы не было, зато был постоянный страх за себя и своих детей.
— Летом евреи собрались проводить полномасштабное наступление на Газу, мы конкретно испугались, — признается женщина.
Когда у наших соотечественников появилась возможность вернуться на родину, Лиля решила ехать домой в Бурятию. Самолетом МЧС она вместе с детьми вылетела в Москву (ее мужу не выдали разрешение на выезд из Газы. — Авт.), а оттуда на поезде до Улан-Удэ.
Привыкнуть к мирной жизни оказалось тоже нелегко: четырехлетний Ибрагим первое время очень боялся любых громких звуков. Когда праздновали День села и раздались хлопки фейерверка, он заплакал, думал, что снова бомбят. Такая же реакция у малыша была и на летнюю грозу.
— Муж бы с удовольствием приехал вместе с нами в Россию. Детям плохо без отца, ему там тоже без нас плохо, — говорит Лиля. — Если бы здесь была возможность получить хорошую работу и высокую зарплату, он бы приехал к нам. Но я сама сейчас безработная.
В селе Кудара-Сомон устроиться на работу некуда. Лиля с ее высшим образованием вынуждена сидеть на шее у родителей и заниматься домашним хозяйством.
«… А ведь мне приходится платить ежемесячно пятьсот рублей за детский садик и обеды в школе платные. А впереди еще зима и нужны деньги на зимние вещи для детей», — написала Лиля Шаашаа в письме, адресованном на имя президента Бурятии Вячеслава Наговицына и в редакцию газеты «Информ Полис».
— Звонила мне недавно моя подруга, с которой мы эвакуировались из Газы, она сейчас проживает в Братске Иркутской области, — пишет Лиля. — Так вот, ей, как эвакуированной, приравненной к беженке, выплатили все пособия с начала года, даже без документов отца. Потому что попались люди добрые и отзывчивые, понимающие, что ситуация неординарная. Почему бы не сделать такое же исключение для меня?

Автор: