ВИДЕО Интервью с Даши Намдаковым.
Лучшие художественные мастерские мира распахнули для него свои двери. Его работы намерен приобрести президент России Дмитрий Медведев. А в Лондоне по соседству с «Картье» откроется салон ювелирных украшений от Даши Намдакова.
- Недавно вы посетили Букингемский дворец. Расскажите о ваших впечатлениях.
- Меня сопровождал очень влиятельный лорд, который признался, что спустя десять лет только удостоился такой чести. Конечно, меня поразило, что я, едва появившись в Лондоне, сразу попал на прием. Гостей было человек 200 со всего мира. Было волнительно находиться там, где фактически вершилась история. Дворец, «роллс-ройсы», «бентли», кабинет королевы, где она принимает гостей и изучает свою корреспонденцию. А общаться с герцогом Эдинбургским мне было совершенно несложно, мы с ним непринужденно говорили, смеялись.
- Ваш новый проект связан с Англией, куда вы скоро уедете и будете работать какое-то время?
- Да, по заказу самих англичан, я изготовил монумент Чингисхана, он уже отливается в итальянской мастерской. А в январе или феврале 2012 года будет его установка. Собственно, по этой причине я и был приглашен во дворец. Все парки и общественные места принадлежат королевской семье, и только с ее согласия возможно получить разрешение на установку скульптуры. А также готовится моя персональная выставка в Лондоне. Помимо этого, мы хотим открыть ювелирный магазинчик на знаменитой улице New Bond Street, где расположены салоны известных кутюрье, ювелирных домов мира. Благодаря нашим контактам сейчас пытаемся на этой английской улочке найти место под солнцем (смеется).
- А что с проектом для Китая? Они пожелали иметь нечто, как статую Свободы в Нью-Йорке, Иисус Христос в Рио-де-Жанейро?
- Да, они пожелали тоже иметь знаковую статую. Это грандиозная работа, которую можно изготовить только на заводах. Я уже подготовил для них проект, отдал им на изучение. Вы знаете, китайцы очень быстро реагируют. Если получится – хорошо. Сказать, что это будет, пока не могу.
- Какой проект после Лондона?
- Открыть дом международного творчества на Байкале, а точнее, экодеревню с мастерскими для художников и вообще творческих людей. Уже идут переговоры с крупным бизнесом, подыскиваю землю. Каждое лето приглашать выдающихся деятелей, молодых художников. Это общение, знакомство. Я думаю, это тоже станет хорошим подспорьем для развития нашего региона. А если честно, я и моя команда никогда не ставим грандиозных планов. Мы скорее даже «течем» по обстоятельствам. Получается – делаем. Если нет, значит, позже получится.
- Вернетесь ли вы в Бурятию?
- Я всегда думаю о родине. В Улан-Удэ на Верхней Березовке я построил дом, проект которого сделал сам, он уже в стадии завершения. Однозначно всегда буду приезжать сюда. В родном селе Укурик я бываю как минимум по пять раз в год. Но есть еще проекты, которые мне нужно сделать, а для этого приходится жить в Москве.
- Появится ли статуя «Полет» в Улан-Удэ?
- Я принципиально лью в лучших литейных мастерских мира. Это вразы дороже, но важно для качества. Я понимаю, власти не смогут выделить из бюджета города большие средства, потому что есть множество более насущных проблем. А у меня таких средств нет. Цена вопроса - 1 млн. долларов со всеми расходами. «Маленький Будда» в Иволгинском дацане на самом деле обошелся гораздо дороже, чем названная сумма в 1 млн. рублей. Но здесь вложилась вся наша команда. Загорелись идеей подарить статую. А я не хочу, чтоб дурная слава ходила обо мне, что я слово не сдержал. Здесь должны понимать, что это реально очень дорого.
- Для многих вы личность загадочная, и связывают это с тем, что вас лечила шаманка, которая дала вам еще и силы свыше.
- Я однажды рассказал свою историю, она реальна. Хотя я об этом не очень люблю говорить. Да, будучи 15-летним парнишкой, я заболел. Тяжелых 7 лет. Меня друзья находили в поле, в лесу без сознания. Страшно тяжело было. Эти воспоминания постоянно со мной. Забыть невозможно. Когда, казалось бы, жить да жить, друзья влюбляются… А ты как узник концлагеря, одни кожа да кости. И шаманка меня буквально вернула с того света. Она сказала, что это было испытание, которое я должен был пройти.
- Все-таки ее помощь божественная?
- То, что со мной происходит, мне кажется, уже кем-то написано, предначертано, такое ощущение. К примеру, сейчас на мне ответственность за всю мою команду. Это дорогостоящие поездки за границу, куча проектов, требующих достаточно много денег. А мы же художники, у нас нет постоянных заработков. И вот когда я понимаю, что средств нет, мы падаем, падаем … и вдруг - бац! Обязательно появляется неожиданное решение в виде новых знакомств, помогающих решить проблемы с деньгами. Есть ощущение, что меня ведут. Я считаю, минии бурханууд стоят за мной.
- Откуда возникают такие образы женщин? Они похожи на мифических.
- Было бы легче, наверное, сказать, что они упали мне откуда-то сверху и все. Я знаю многих людей, которые из-за моих работ специально приехали посмотреть на загадочных бурятских женщин (смеется). Нет, это творчество - большой труд, прежде всего, работа мозга.
- Вы говорили, что некий праобраз ваших работ – ваша любимая супруга.
- Да, это не просто любимая женщина. Это близкий мой человек, которому приходится выполнять много функций: жены, мамы, коллеги, имиджмейкера. Вплоть до того, что, упаковав мои чемоданы, напоминает, с кем и где у меня встречи (улыбается).
- Детям удается уделять время и внимание?
- Мой старший сын Чингис уже взрослый. У него своя семья. Он студент школы высшей экономики, его супруга - студентка МГИМО. У них есть двухлетний сынишка Мэргэн. 13-летняя Соня школьница, и ей сейчас предстоит нелегкий период – обучение в одном из колледжей Англии. А младшей Даше – 3 годика.
- Вы справляетесь с ролью дедушки?
- В этом плане у меня есть чувство вины. Все-таки должного внимания от меня, как дедушки, я думаю, не хватает. Наша младшая дочь старше внука на полгода, поэтому совмещать родителя и деда мне удается не всегда. Больше, наверное, удается супруге Тане.
- Дети унаследовали вашу страсть к творчеству?
- У Сони были задатки, но в детстве, кажется, мы ее перекормили, и она не хочет пока об этом думать. Хотя, возможно, что-то изменится. А вот маленькая не расстается с красками и кисточками. Супруга говорит, что таких детей у нас еще не было. Хватает все на лету, знает кучу стихов, песен, поет даже на итальянском. Наверное, поздние дети все такие. Но поблажек ей, как отхончику, я не делаю, принципиально против деления. У моей матери восемь детей, и каждый абсолютно уверен, что самый любимый. Вот это талант, я считаю.
- Откуда черпаете вдохновение?
- Я бы сказал словами Анны Ахматовой – «пустяки, когда диктуют» (смеется).
- Какие любите книги?
- Я перечитываю «Жестокий век» Исая Калашникова, в юности прочел и не понял, а сейчас все совсем иначе.
- Есть предпочтения в еде? Ведь, несмотря на загруженность, вы всегда выглядите хорошо?
- Если в Италии едим итальянскую, в Китае китайскую, то дома постоянно готовим суп-лапшу. Если заскучаем – в Италии варим буузы.
- О чем вы мечтаете?
- У меня мечты глобальные, и все связаны с моей родиной, малой и большой. Всегда пытаюсь помочь землякам, хочу, чтоб знали мой народ, уважали.
