заместителю министра внутренних дел Бурятии
— Как идут дела с созданием полиции? Что изменилось?
— Сказать, что в системе все изменилось, еще рано, но перемены уже очевидны. Изменения коснулись самой структуры МВД. Криминальная милиция и милиция общественной безопасности объединены в один блок — полицию. Некоторые службы и подразделения, например медвытрезвитель и ряд других, вообще выводятся из системы МВД.
Происходят изменения и в сознании сотрудников. Руководитель теперь отвечает за действия каждого своего подчиненного, в том числе собственной карьерой. Подход принципиальный ко всем — от рядового до полковника. Ведь все, кто прошел аттестацию, начинают новую историю правоохранительной структуры.
— Есть шутка: сотрудники полиции, не сумевшие пройти переаттестацию, останутся работать в милиции...
— Я уже говорил и еще повторю, что механического перевода с одного места службы на другое не будет. Сокращения в системе МВД по РБ уже завершились. Тем сотрудникам, которые себя хорошо зарекомендовали, будут предложены должности в других подразделениях. Оставшиеся пройдут обычную процедуру увольнения из ОВД. Но идет и комплектование нового состава кадровых полицейских. Отбор сегодня очень сложный. Ведь ожидания общества предстоит оправдывать конкретным людям.
— Вы сами милиционер, полицейский, чиновник или администратор?
— Однозначно не чиновник. Был милиционером, поскольку начинал службу в 1991 году еще в советской милиции.
Поскольку не первый год руковожу большим коллективом, могу причислить себя к категории менеджеров. Я интересуюсь вопросами психологии управления. Можно приказать и пригрозить, а можно поставить задачу и управлять процессом. Мне ближе второе, я стремлюсь быть управленцем, а не администратором. Хотя, безусловно, в право-охранительной структуре этот процесс более жестко регламентирован. К слову, в США руководители полиции проходят стажировки в крупных бизнес-системах, так как законы управления универсальны. Сужу об этом как недавний слушатель факультета подготовки федерального кадрового резерва Академии МВД России. Есть много эффективных методов воспитания сотрудников. Я сам прошел через наставничество и очень благодарен наставнику Ольге Петровне Бурмистровой. Но вы меня остановите, а то я могу об этом много говорить, поскольку для меня это актуальная тема.
— Как вы прокомментируете ситуацию с начальником ГИБДД Аламжи Сыреновым? Ведь полгода назад министр Зайченко говорил, что Аламжи Сыренов — тот человек, что «сидит на своем месте».
— С правовой точки зрения я не уполномочен давать какие-либо комментарии, а обывательское толкование мне претит. Я думаю, Аламжи Владимирович отлично понимает сложившуюся ситуацию и поступит так, как должен поступить настоящий офицер. Каковым он, безусловно, является.
— Что труднее — набрать кадры или бороться с преступностью?
— Все непросто, если подходить к этим проблемам серьезно. Кадры надо не набирать, а отбирать, мы об этом с вами уже говорили. А еще лучше — воспитать в собственном коллективе. С преступностью борются в системе МВД все — от рядового до министра. И у каждого своя важная задача. Осознавать свою значимость, блестяще выполнять свои задачи, гордиться своей ролью — этому мы сегодня учим сотрудников. Это и есть борьба с преступностью, и без людей ее не решить.
— Поскольку толстые полицейские не актуальны, как вы поддерживаете форму?
— Поддерживаю форму ежедневной утренней зарядкой. По мере возможности стараюсь заниматься спортом. Люблю командные виды — волейбол, баскетбол. Зимой катаюсь на коньках. Стараюсь больше ходить пешком. Не курю и не пристрастен к алкоголю.
— Согласно данным о доходах, вы богаче своего министра?
— Честно говоря, не сравнивал. Тем более что о «богатстве» в нашем случае можно говорить только в кавычках. Третий год заполняю декларацию о доходах, и в ней практически то же самое. Собственность — 1-комнатная квартира в Подмосковье, 2-комнатная квартира в Краснодаре. В Бурятии с семьей живем в служебной 2-комнатной квартире. Доход за год — чуть более миллиона рублей. Если бы моей целью были деньги, я бы, наверное, занимался чем-то другим. Но мне нравится моя профессия, и я ее в денежном эквиваленте не оцениваю.
— Как вы познакомились с женой?
— Моя история знакомства с женой, наверное, похожа на множество других. Дело было в феврале. Я возвращался со службы и встретился со своей будущей женой. В автобусе была приличная давка, и я заметил, что милая блондинка в розовом пальто ищет поручень, чтобы держаться. У нее это плохо получалось, и я предложил ей свою руку. Она, по-моему, была вынуждена принять предложение (надеюсь, что до сих пор не жалеет). В общем, оказалось, нам по пути. Дальше вместе ехали на электричке, обменялись телефонами. А потом она стала моей спутницей жизни.
У нас растут сын, которому 13 лет, и дочь, ей 6 лет. Да, еще один член нашей семьи — пес Эрбат, трехгодовалый цвергшнауцер.
— Трудно ли ей быть женой полицейского?
— Думаю, что трудно. Ухожу рано утром, прихожу поздно вечером. Выходные спланировать невозможно, отпуск часто не совпадает. Но она справляется со всем и еще умудряется меня побаловать кулинарными изысками. Мама моя и сестра живут в Подмосковье. В прошлом году мы смогли поехать с детьми к ним. Мы ходили на речку, в беседке пили чай из самовара, говорили обо всем. Дочка бабушке показывала свое первое большое достижение — грамоту за 1-е место в соревнованиях по ушу.
Сын очень любит читать, тяготеет к историческим романам. Причем любит книги, а не электронные аналоги. Я с ним солидарен в этом, хотя мне доступнее Интернет.
Мы стараемся вместе ужинать, чтобы семья собиралась за одним столом. Хотя бы раз в месяц куда-нибудь прогуляться. Иначе это ощущение единства, родства трудно сохранить. Для этого у нас, полицейских, есть жены.
— Что планируете на будущее?
— С учетом моей новой должности возрос объем задач — от служб обеспечения общественного порядка до оперативных. Потому буду активно участвовать в процессе создания полиции Республики Бурятия.
Для себя и своей семьи хочу, чтобы дети росли, чтобы все были здоровы, чтобы мечты сбывались.
Ну и не только для своих детей необходимо создавать условия, но и о других подумать. Наша сфера опеки — дети из неблагополучных семей, правонарушители. Если сегодня не принять мер для их воспитания и образования, они будут не просто бесполезны, а опасны для общества. Поэтому проводится большая работа с ними.
Чтобы наши граждане без опаски ходили по улицам, чтобы наша профессия вызывала уважение, чтобы полицейским доверяли, для этого много еще предстоит сделать. Но это, убежден, цель достойная и достижимая.
Общество
4481
10 кратких вопросов Олегу Калинкину
