Последний дом, который стал камнем преткновения при строительстве автомобильной развязки, продолжает судебные тяжбы с администрацией Улан-Удэ
И хотя судебные разбирательства еще идут, собственники вдруг обнаруживают, что их дом №22 по улице Трубачеева по бумагам уже не существует. «Нет дома» — с такой формулировкой им теперь выдают справки в различных ведомствах. Посылки не доходят, «скорая» найти не может, в поликлинике говорят, что их дом снесли. Парадокс в том, что семья Асташовых из 17 человек продолжает там жить.
— Мы здесь, очнитесь! Мы живем в этом доме в немыслимых условиях и никуда не уезжали. Получается, нас попросту вычеркнули отовсюду, чтобы мы им не мешали. А ведь решения суда еще даже нет! — говорит Валентина Асташова.
О сути
В доме №22 прописано три семьи: Асташовы, Ахметшины и Казазаевы. Всего 17 человек, в том числе шестеро малолетних детей. Один ребенок инвалид детства. Хозяйка дома — пенсионерка Валентина Асташова. Все прописанные — ее дети и внуки. Собственница утверждает, что с самого начала была готова оговорить приемлемые для обеих сторон условия и не заламывала цены за свою недвижимость. Валентина Асташова и ее родные согласны были мирно разрешить все, если им предоставят две трехкомнатные квартиры и три миллиона рублей. Их условия чиновники рассматривали. Однако затем пошли на попятную. Сейчас город согласен заплатить собственнице полтора миллиона и ни рубля больше. В суде юристы столичной администрации требуют принудительно выселить собственницу, а дом изъять.
Валентина Асташова обеспокоена судьбой своих внуков, которые фактически останутся на улице. Дом, построенный по улице Трубачеева в 1903 году, — их единственная семейно-родовая вотчина. Здесь Асташовы, Казазаевы, Ахметшины рождались, прописывались.
Нет дома — нет проблем?
Внук Валентины Асташовой не смог получить водительские права, потому что ему в Управлении ГИБДД МВД по РБ ответили, что указанный им адрес в прописке не существует.
— Обратились недавно в участковую поликлинику, а нам говорят: а вас же снесли, дома нет. Как же так, мы что же, получается, живем в виртуальном доме, что ли?! — возмущенно спрашивает Мария Казазаева, внучка Валентины.
Молодая женщина обратилась 25 июня за справкой-выпиской по социальным льготам для оплаты электроэнергии и была неприятно удивлена. В одной из граф было написано: «нет дома».
Люди не могут понять, на каком основании их дом числится уже в списках несуществующих. По этой причине их не может найти «скорая помощь», не доходят почтовые посылки и пенсия.
— Пособие на ребенка-инвалида не могли два месяца получить. Только после того, как открыли счет по пластиковой карте, деньги поступили, — с недоумением рассказывает Мария Казазаева.
Семья так и не может добиться внятного ответа от чиновников в ведомствах, откуда они получили информацию, что дом уже снесен. В ответ все разводят руками и пожимают плечами.
В Комитете по управлению имуществом администрации Улан-Удэ признались, что сами немало были удивлены данным фактом.
— У нас имеется выписка из ФРС о том, что дом зарегистрирован за гражданкой Асташовой, — говорит Анастасия Кузовлева, начальник юридического отдела КУИ.
Юрист КУИ подчеркнула, что на дом лишь наложено обременение в Федеральной регистрационной службе в связи с вынесенным постановлением города Улан-Удэ о его изъятии.
В отделе жилья администрации Октябрьского района утверждают, что в БТИ подавалась информация только о снесенных домах.
— Поскольку с жильцами не достигнуто соглашение о выкупе жилья, дом №22 в БТИ числится, им нужно обратиться туда, — говорит Виктория Халбаева.
Несмотря на утверждения чиновников, семья Валентины Асташовой все время натыкается на удивленный ответ в различных инстанциях: «Так вас же нет, дом снесли».
Посчитали по минимуму
Семья Валентины Асташовой утверждает, что администрация города не только ущемляет конституционные права горожан, но и нарушает действующие законы.
— Ссылаясь в своих уведомлениях на ст. 32 Жилищного кодекса РФ, они сознательно вырывают данную формулировку из контекста, а там четко прописано, что учитываются все убытки собственника, не только моральный ущерб, но и даже упущенная выгода, — считает Мария Казазаева.
В КУИ города подчеркнули, что земля находится не в собственности у Валентины Асташовой и речь идет только о выкупе дома. В ходе последней экспертизы недвижимость потянула на 1 млн. 268 тысяч 863 рубля. С такой оценкой семья Асташовых не согласна.
— Откуда такие цены на землю и дом в центре города? И вообще, кто давал право администрации оценивать то, что им не принадлежит! — с недоумением спрашивает Мария Казазаева.
Во время судебных разбирательств судебная экспертиза по определению рыночной стоимости дала заключение на 1 млн. 627 тысяч рублей.
Валентина Асташова утверждает, что с началом строительства в администрации Октябрьского района были настроены миролюбиво.
— Нам сказали: подберите варианты, мы нашли в 111-м квартале, свозили Халбаеву и прямо на капоте машины даже написали заявление на квартиру, она нам его подписала, — рассказывает Наталья.
Через месяц выяснилось, что квартиру предоставили погорельцам. А с семьей Валентины Асташовой начали разговаривать в ином тоне.
— Ни разу никто нормально не пришел, просто письма отправляли, — с обидой говорит пенсионерка.
Пенсионерка жалуется, что все чиновники теперь настроены враждебно и, не скрывая, хамят и грубят и ей, и ее родным.
— Когда я говорила им, что более 20 лет стою в очереди на жилье, у меня трое детей, в администрации Октябрьского района мне заявили: а кто вас просил рожать, думать надо было, — со слезами рассказывает Анна Казазаева, невестка Валентины Асташовой.
Комментарий администрации октябрьского района
В отделе по жилищным вопросам администрации Октябрьского района сказали, что изначально семье пенсионерки предлагалась материальная компенсация в сумме три миллиона рублей и квартира в 111-м микрорайоне.
— Однако они потребовали дополнительно еще одну квартиру в новом доме или частный дом. У нас такой возможности не было, — говорит Виктория Халбаева, начальник отдела по жилищным вопросам и обращениям граждан районной администрации.
Комментарий риэлторов
В улан-удэнских агентствах недвижимости риэлторы рассказали, что в среднем стоимость подобных домов и земли составляет от 2 до 2 млн. 500 тысяч рублей.
— Хотя дома сами уже на 70 процентов изношены, рядом вся инфраструктура, по этой причине такие районы пользуются спросом, — говорит Алла Белькевич, директор агентства «Salon-риэлт».
По словам риэлторов, в последнее время люди покупают старенькие дома по Трубачеева, Красногвардейской и взамен старых возводят новые коттеджи.
— Тогда, конечно, такая недвижимость в разы дороже будет стоить, — говорит Алена Кожевникова, сотрудница АН «Анком».
Судья нас не слушает
— У нас нет адвоката, мы сами бьемся, купили Земельный кодекс и изучаем его, — рассказывает Наталья Кочеткова, дочь Валентины Асташовой.
Недавно начались суды. Валентина Асташова считает, что их не желает слушать даже представитель Фемиды.
По этой причине пенсионерка заявила отвод судье. Однако в отводе ей отказали и посоветовали обратиться к услугам адвоката. Заинтересованным лицом суд согласился признать только саму собственницу Валентину Асташову.
Ходатайство признать третью семью — невестку Валентины Асташовой Казазаеву и трех внуков — заинтересованным лицом на последнем заседании суд отказал.
— Потому что представитель прокуратуры, даже не изучив материалы дела, кем мы являемся собственнице, заявила, что возражает, — с возмущением говорит Мария Казазаева.
Молодая женщина утверждает, что все три семьи находятся в равных правах, однако суд своим решением нарушает их.
И пусть живут
Получить комментарий Геннадия Айдаева удалось во время его посещения строящейся развязки на Трубачеева. Строители рапортовали, что к октябрю новый автомобильный объект столицы будет сдан. На вопрос журналистов, мешает ли им дом пенсионерки Валентины Асташовой, гендиректор «Мостоотряда-34» Евгений Голод заявил, что особых неудобств он не доставляет.
— Вот гораздо больше проблем было с домом Халбазыкова (просил от администрации города 65 млн. рублей. — Авт.), — сказал Евгений Голод.
Геннадий Айдаев с неудовольствием ответил, что «в крайнем случае дом могут оставить за счет сужения дорожного полотна».
— И пусть живут, — заключил мэр.
