"Российский буддизм в оправе гражданского общества

Такой этой теме был посвящен семинар, который состоялся в московском Центре Карнеги.

Об основных характеристиках и тенденциях развития современного российского буддизма рассказала  Елена Островская -- доктор социологических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, передает "Благовест-Инфо". 

В своем обширном докладе она сосредоточилась на «новом социальном феномене», который появился в конце 80-х-нач.90- х гг. ХХ в. - буддийской общине. Исследовательница проанализировала весь спектр распространения буддизма: это и «традиционные» для буддизма территории --  Бурятия, Калмыкия, Тува; и продвижение буддизма на новые для него просторы – например, в российские мегаполисы.

Соответственно, можно говорить как о мононациональных общинах, так и о мультикультурных, полиэтнических – конвертитских. Для современного буддизма характерно также разнообразие социо-культурных форм: наряду с традиционным тибетским направлением получают распространение японское, китайское, вьетнамское и другие. Помимо национальной окрашенности, можно говорить также о разнообразии «специализаций» определенных общин: так, наряду с традиционной буддийской сангхой России, существует «экологическое направление» -- это, по преимуществу, калмыцкие общины, или Дхарма-центры, серьезно занимающиеся борьбой с наркотиками.

Из новых явлений Елена Островская отметила также возникновение женского буддийского движения – так, в Бурятии основаны несколько женских монастырей.

Профессор считает возможным говорить о вкладе буддийских общин в строительство гражданского общества в России: ценности миротворчества, ненасилия, толерантности, свойственные буддизму, вполне согласуются с ценностями гражданского общества, что позволяет транслировать обществу идеалы социальной бесконфликтности, международному сообществу – свидетельство о либерализации религиозной жизни в России, а властям – намерение отстаивать соблюдение законодательства о свободе совести.

Но есть и «подводные камни» возрождения буддизма, которые, в первую очередь, связаны с тем, что с самого начала,  в 90-е гг. был взят курс на восстановление, если не сказать – реконструкцию, традиционных форм буддизма периода Российской империи.

Однако в начале ХХ в. буддизм рассматривался в России не как «традиционная религия», а как «национально-культурная идеология»; буддисты считались «иноверческими подданными империи». Такая модель не может быть воспроизведена в условиях складывающегося гражданского общества, считает ученый, тем более, что даже в традиционных регионах – Калмыкии, Бурятии и Туве буддизм все более приобретает «транслокальный характер», ориентируясь на глобальную «коммуникативную сеть тибетского буддизма». Излишне упоминать о том, что конвертитские общины в еще большей степени строятся в соответствии с «постмодернистской моделью детерриториальности»: «центр» того или иного направления буддизма находится там, где в данный момент пребывает странствующий, как правило, духовный учитель, а взаимодействие последователей происходит «поверх всех границ – национальных, политических и прочих».

С этим фундаментальным противоречием – между «традиционным» и «модернистским» вектором возрождения буддизма – связаны и особенности этого процесса в каждой из республик России. Исследовательница подробно охарактеризовала особенности развития буддизма в Бурятии, Туве и Калмыкии, отметив, что в последнем регионе «переориентация с возрождения на глобальную сеть тибетского буддизма», поддержка Далай-ламы XIV, а также активная деятельность калмыцкой диаспоры в США принесла свои положительные плоды. Развитие буддизма в Бурятии во многом определяется борьбой и противостоянием «традиционалистов» и «обновленцев», однако критериев оценки и той, и другой тенденции до сих пор не выработано, как и концепции возрождения буддизма в регионе, отметила Елена Островская.

Отвечая на вопросы участников семинара, она прояснила ситуацию с недавними акциями протеста во время прохождения олимпийского огня. Она подчеркнула, что действия сторонников независимости Тибета «не связаны с тибетским буддизмом»; по словам докладчицы, Далай-лама XIV заявил, что не поддерживает бойкот Олимпиады в Китае, не является сторонником независимости Тибета, а выдвигает лозунг «ограниченной автономии» этой особой китайской провинции.

Разъяснение понадобилось также по поводу того, что власти России «не пускают» Далай-ламу XIV с официальным визитом. Исследовательница убеждена, что этот отказ вовсе не свидетельствует о пренебрежительном отношении властей к буддизму, которому в целом «государство доверяет»; власти РФ не приглашают лидера тибетских буддистов исключительно из геополитических соображений, не желая портить отношения с Китаем.

В заключение семинара был задан вопрос о численности буддистов в России. Оказалось, что на него не так-то просто ответить. По словам Елены Островской, пока буддистов в России никто не считал. Известно лишь, что есть примерно 1 тыс. буддийских монахов.

В любом случае, буддисты входят в 2% населения России, исповедующего нехристианские религии, отметила Островская.

Автор: