Олегу Бардунаеву было всего 36 лет. 17 мая в сталелитейном цехе ЛВРЗ расплавленный шлак из печи выплеснулся прямо на мужчину. Десять дней его организм еще боролся за жизнь. Но 27 мая он умер в отделении реанимации БСМП от полученных ожоговых травм
Заключение мне не вернет единственного сына
Олег - уроженец села Куркат Аларского района Иркутской области. В своей семье он старший, был всегда помощником и опорой для своей пожилой матери и двух младших сестер.
- Я до сих пор поверить не могу, что его больше нет, - рыдая у гроба, причитает убитая горем мама. – Бедненький, он еще десять дней мучился, получив такие страшные травмы. За что?! Почему?!
Женщина не может смириться с такой утратой. Еще больше она переживает за осиротевших невестку и двоих внуков.
- Как они будут без него, Наташа – инвалид. Мы будем помогать, но разве это сравнить с тем, что он был для них, - плачет безутешная женщина.
Жанна Сергеевна о случившемся узнала сразу. Она немедленно выехала из родной деревни в Улан-Удэ. Все дни, пока сын находился в больнице, мать приходила с родными в надежде, что он чувствует их поддержку, и постоянно молилась за него. Врачи предупреждали – состояние стабильно крайне тяжелое.
- Мы хотели, чтобы его перевезли в ожоговый центр в Иркутск, но нам сказали, что он нетранспортабелен, - рассказывает она.
Родные нашли даже вариант в Нижнем Новгороде по свободной квоте от Минздрава республики. Маму Олега очень тронула оперативность новгородских врачей.
- Они сами перезвонили уже через полчаса и сообщили, что был консилиум с нашими врачами, что готовы принять в любой момент, но только после того, как состояние Олега хоть немного стабилизируется, а пока его организм не выдержит столь дальний перелет. Я так им благодарна, потому что в нашей ситуации уже была важна наверное не помощь, а чтобы просто выслушали, - говорит Жанна Сергеевна.
Она мужественно держится от резких слов в адрес руководства предприятия. Однако в ее словах то и дело проскальзывает боязнь, что всю вину за случившееся могут переложить на сына.
- Я ходила, мне говорят: приезжали из Москвы, работает комиссия, будет заключение, но мне-то это заключение сына не вернет! И я, если честно, пошла, чтобы в глаза им посмотреть, чтобы потом моего сына не обвинили, - говорит она.
Он был лучший муж и папа
Наталья до сих пор не верит, что в ее жизнь этот человек вошел и подарил столько счастья и любви. С рождения она страдает ДЦП. Однако, именно Олег заставил ее поверить в то, что для счастья нет преград.
- Мы с ним познакомились на свадьбе, и когда он стал за мной ухаживать, я смущалась, говорю, зачем я тебе, а он упрямо - ну и что, мне все равно, я тебя люблю, - вспоминает она.
Их старшему сыну 12 лет, а младшему 4 годика. Все эти годы Олег старался сделать все, чтобы его семья была дружной и счастливой. А свою любимую супругу старался оградить от всех хлопот и домашних дел.
- Он сам платил все по коммунальным счетам, кредитам, делал покупки, я приходила домой с работы из детского сада, и мне оставалось только приготовить поесть, - рассказывает она. - Он очень любил стираться, сам мог помыть полы, приготовить что-нибудь вкусненькое. Он был лучший!
О трагедии она узнала, находясь на работе.
- Сначала мне стали звонить родные, которые тоже работают на заводе и спрашивать, в какую смену работает Олег. Во мне стала нарастать тревога. А потом прибежала заведующая и сказала: «Наташа, тебе лучше сейчас пойти домой». И я поняла, что-то с моим мужем произошло.
До сих пор она недоумевает, но официально ей никто из руководства ЛВРЗ в тот день не удосужился сообщить о беде и постараться поддержать ее. Не пришли представители предприятия ни на завтра, ни в следующие дни. Даже когда Олега не стало.
- Когда позвонили из больницы мне на работу и сообщили, что он умер, я кричала. Сильно кричала, - сквозь слезы рассказывает супруга Олега.
Женщина не теряла надежду, что ее муж выживет и обязательно поправится. Она была уверена, что он ее не оставит одну, потому что все эти годы он был для нее не только любимым мужчиной, но и защитой и опорой в жизни. И Олег боролся. Десять дней его организм пытался зацепиться за малейший шанс.
- Маленький все спрашивает, где папа, давай заберем его из больницы, сами вылечим. Выходим из детского сада - он ищет машину Олега, а я не могу ему сказать, что папы больше нет, - плача говорит Наталья. - Старший сын знает, но ему так тяжело, он плачет.
Выдавили помощь
Родные сталевара недоумевают – когда из больницы пришло известие, что он умер, коллектива ЛВРЗ словно никогда и не существовало.
- Я приехала, время три часа дня, Наташа убита горем, а я понимаю, надо браться за организацию похорон, но с чего? Где взять деньги? - рассказывает Инна Баертуева, тетя Олега.
Женщина сама позвонила на предприятие и стала вести переговоры.
- Мне сообщили, что завод готов предоставить катафалк, один автобус, отлить из бетона надгробный памятник и сколотить гроб, который нам самим просто надо будет обшить. Я им говорю, вы что, с ума сошли? Какой бетон, какие доски? Объясняю, что проститься с Олегом придет человек 200 родных, нас много. А еще коллектив. Мне в ответ: организуем второй автобус, но за счет рабочих, с которых соберем деньги. А при чем здесь работники? А прощальный стол, где взять средства? – возмущенно говорит родственница.
Спустя два часа ей перезвонили с завода и дали окончательный ответ, какую помощь окажут: будет второй автобус, купят достойный гроб и согласны предоставить заводскую столовую.
- Разве нет возможностей у столь мощного предприятия выделить, к примеру, 100 тысяч рублей и сказать: организовывайте так как надо, а мы бы по чекам отчитались до копейки, остались бы деньги вернули, - с возмущением говорит Инна Александровна.
Родные обижаются – Олег был одним из лучших работников завода, имеет почетную грамоту. О нем писали местные СМИ.
- Он любил свою работу, а когда с ним случилась беда, такое отношение, ни один из начальников не пришел поддержать, как-то даже не по-человечески, - с обидой говорят родственники.
Мой лучший ученик
Наставник Олега Бардунаева заметно расстроен и о произошедшем со своим учеником говорит неохотно. Рабочие ЛВРЗ из уважения дали ему много лет назад прозвище, которым и до сих пор именуют - «дядя Бурхан». Опытный сталевар уже привык к нему и отзывается только на это обращение. Он скупо говорит о сложностях работы сталеваров и подчеркивает, что настоящих профессионалов на ЛВРЗ в данной профессии – единицы. И одним из таких был именно Олег.
Он уверен, его ученик никакой ошибки в работе совершить не мог.
- Когда он ко мне пришел учеником, я его единственного выделил из всех, потому что сразу понял, из него выйдет толк, - рассказывает сталевар.
Он говорит, что Олегу доверял в работе как самому себе. Всего несколько человек могли в сталелитейном цехе работать на всех печах-многотонниках.
- Я ему всегда говорил, не принимай закладку от предыдущей смены, это не суеверие, это важно, - подчеркивает пенсионер.
Причину трагедии он видит в том, что, скорее всего, либо в своде (верхняя часть сталелитейной печи) либо в бадине (нижняя часть) могла скопиться влага, которая может сыграть роль бомбы в раскаленной печи с металлом.
- Предыдущая смена сделала закладку и до конца если не отработала, когда печь остывает, может скопиться влага, а когда следующая смена снова нагревает печь до температуры почти 1500 градусов, влага, оказавшаяся в расплавленном металле, ищет выход на поверхность, а это и может спровоцировать выплеск, - считает он.
На вопрос, почему Олег взялся за оставшуюся закладку от предыдущей смены, дядя Бурхан лишь пожимает плечами. Однако, отметил, что проследить, чтобы влаги не было в остывшей печи должны «сантехники». Родные не исключают, что Олега руководство заставило.
Дядя Бурхан в завершении беседы расстроено машет рукой и добавляет: «вины Олега точно нет, это понятно и ежу, все дело только в своде или бадине».
«Горячий стаж»
В семье Олега Бардунаева рассказывают, что он очень любил свою нелегкую профессию. Несмотря на то, что ему как старшему смены приходилось не только направлять подручных, но и руководить всем процессом выплавки, находясь рядом с печью. А это настоящее пекло. Не выдерживают даже защитные
- Он никогда на работу не опаздывал, о коллегах отзывался только хорошо, - вспоминает жена Наташа.
Даже несмотря на то, что сталеварам необходимо выработать «горячий стаж», который дает право выйти на пенсию в 50 лет, для этого необходимо в сталелитейном цехе отработать десять лет.
- Но при этом почему-то высчитывают отпуск и больничные, ссылаются на какой-то закон, - возмущенно говорит Инна Александровна. – А так наш Олег уже отработал 12 лет, и мог перейти в другой цех, но за минусом этих вычетов ему пришлось дорабатывать недостающие три года.
Родственница считает, что если б он ушел из сталелитейного цеха, он бы остался жив.
А Наталья Бардунаева вспоминает, что в этот день, собираясь на работу, Олег не дождался традиционного гороскопа на день, который смотрел по телевизору на одном из каналов в утренней передаче.
- У него была традиция, примерно в 7.20 глянет и бегом на работу, а в этот день почему-то его не показали. Он все ждал, и уже время поджимало. Я еще ему говорю: Олег, опоздаешь. Странно, как только он ушел, сразу начался гороскоп, - вспоминает она.
Олег Бардунаев в этот день намеревался отдать документы и заявление на отпуск в августе месяце и планировал уехать с семьей к маме на родину помогать на сенокосе. Однако трагедия разом нарушила планы еще недавно счастливой и безмятежной жизни.
Фото Марк Агнор
несчастный случай
5344
В Улан-Удэ простились с погибшим сталеваром
